Четверг, 28 октября 1976

Отождествление веры, христианства, Церкви с 'благочестием', с какой-то одновременно сентиментальной и фанатической 'религиозностью' – как все это утомительно, так же как разговоры об 'уставе', о 'духовности', весь этот испуг, рабство. 'Жизнь с избытком'2 , Царство Божие – низведенные на степень благочестия. И за всем этим – этот страстный интерес к самому себе, к своей 'духовности'. Всегда занимающий меня вопрос – почему все это столь многих людей так неудержимо привлекает?

'Зато слова: цветок, ребенок, зверь…' (Ходасевич)3. Думаю об этих словах, смотря на золотые, пронизанные послеобеденным солнцем деревья за окном, на кошку, на идущих из школы детей. Это меня в сто раз больше обращает к Богу, чем все богословские и религиозные разговоры вместе взятые. И еще приходит в голову: 'Qui vous a dit que l'homme avait quelque chose a faire sur cette terre…'4 . Это эпиграф к книге H. de Montherlant 'Le Service Inutile'5 , которую я прочел лет тринадцати-четырнадцати и которая навсегда поразила меня.

По Евангелию так ясно: Бога любят святые и грешники. Его не любят и, когда могут, распинают 'религиозные' люди.

Сегодня в радио 'Свобода' перед лифтом В.Ф.Р. неожиданно мне: 'Признаюсь Вам, как священнику, – под старость все больше боюсь смерти…'

Полтора часа в городе сегодня. Радио. Покупки. Нью-Йорк под ярко синим холодным небом. Человеческие лица: почти все озабоченные.

Пятница, 29 октября 1976

Вечером вчера у Алеши и Лизаньки В.[иноградовых] с Алей Солженицыной.

До этого на заключительном банкете епархиального съезда. Чувство как бы 'уюта': столько уже своих! Чувство моей, нашей Церкви…

Сегодня после лекции студенты. Какие разные! Явно две тенденции: 'охранительная' и 'либеральная'. Может быть, еще одна: серьезная … Ис-

1 Ожесточенность (англ.).

2 Ср.: Ин.10:10: 'Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком'.

3 Из стихотворения В.Ходасевича 'Стансы'.

4 ' Кто вам сказал, что человек должен что-то сделать на этой земле …' (фр.).

5 А. де Монтерлана 'Напрасное служение' (фр.).

поведи.

Вторник, 2 ноября 1976

Election Day1 . Спрашиваю себя: почему я буду голосовать за Форда, а не Картера, за консерватора Бакли, а не либерала] Мойнихена, за какого-то Капуто (консерватора), а не за Мейера и т.д.? Все те, за кого я буду голосовать, вне всякого сомнения глупее , в каком-то смысле уже и, возможно, 'несимпатичнее' тех, за кого я не буду голосовать. И, тем не менее, мой 'инстинкт' и даже совесть говорят: голосуй за тех, а не за этих. Доказать другому (например Тому Хопко], с которым мы дружески спорили на эту тему в прошлую пятницу) я, в сущности, не могу: в споре я почти всегда теряю, и 'инстинкт', и 'совесть' трудно выразимы. И все же…

Всегда то же самое, самое трудное: 'Испытывайте духов, от Бога ли они…'2 , 'Берегите себя от идолов'3 , 'Стойте в свободе'4 . Слова, тексты – игнорируемые подавляющим большинством 'религиозных' людей…

Среда, 3 ноября 1976

Победа Картера. Весь вечер и полночи перед телевизором.

После часов, проведенных у телевизора, – восхищение этой системой, 'вынимающей' из политики то, что делает ее злом: ненависть. Чудо Америки.

Это чудо Америки, а ложь, неправда, 'первородный грех' ее в по-настоящему антихристианском культе богатства и отрицании бедности . Точнее: в утверждении, что счастье без богатства невозможно, в отождествлении счастья с благополучием. Поэтому, что бы ни говорила 'риторика', – бедного Америка 'не уважает', он для нее явление постыдное, страшное. Ее первым, основным мифом, поэтому, была вера в то, что каждый бедный может богатства достичь, 'сделать себя богатым'. Теперь, когда этот миф лопнул, его сменил другой: общество должно сделать бедных богатыми, 'обеспечить' их, и спор республиканцев с демократами только в том, в сущности, как это сделать.

'Левые' всегда нападают на 'собственность', в ней видят корень всех зол. Не понимая, что именно чувство собственности ограждает – одно! – людей от абсолютной, диавольской власти денег. Ибо в том-то и все дело, что деньги (в капитализме) не суть собственность. Не люди ими владеют, а они владеют людьми. На жаргоне американской way of life5, дом не есть мой дом , то есть моя жизнь, 'мое дыхание, мое тепло'6 . Он есть отвлеченная ценность, 'investment'7 . Если он поднимется в цене, его нужно продать, глупо не продать, как глупо и даже преступно не пускать денег в рост… Соб-

1 День выборов (англ.).

2 1Ин.4:1.

3 1Ин.5:21.

4 Гал.5:1.

5 образа жизни (англ.).

6 Из стихотворения О.Мандельштама 'Дано мне тело – что мне делать с ним…': 'На стекла вечности уже легло / Мое дыхание, мое тепло'.

7 капиталовложение (англ.).

ственность – это 'ближние' в мире материальных ценностей, это то, что можно любить. А любовь есть всегда и самоотдача, но и обладание (собственность). Человек отдает, чтобы больше и большим обладать: 'Мы ничего не имеем и всем обладаем'1 . Но потому только тот, кто имеет 'собственность', может постичь и глубину и силу 'отдачи'. Любовь дарит . А подарить можно только то, что мне принадлежит, мою собственность. И подарок не уничтожает собственности, а ее безмерно, в сто крат увеличивает. Все это, однако, в равной мере чуждо и капитализму (уравнявшему собственность с деньгами, лишившему ее 'ипостаси', ее одухотворенности своей принадлежностью мне как моей жизни), и социализму, все превращающему в ничье , в безличное и мертвое… Может быть, именно поэтому и сами деньги раньше были золотом и серебром, то есть чем-то, чем можно любоваться, что можно любить, а не только использовать, чем можно было действительно одарить человека.

Люди, и в том числе христиане, всего этого не видят, не чувствуют, потому что во всем видят 'проблему', которую нужно решить. И это значит – не чувствуют попросту самой 'реальности', еще проще – жизни . Бог, творя мир, не 'решал проблем' и не 'ставил' их, а творил то, о чем мог сказать: 'Добро зело'. Вне этого ничего не понять, не увидеть, не почувствовать и не 'разрешить'. Бог сотворил мир, а диавол превратил и его – мир, и человека, и жизнь в 'проблему'. И миллион (лучше же сказать, 'легион имя им'2 ) 'специалистов' ее решают. И только потому в мире так темно, так холодно, так 'безотрадно'.

Четверг, 4 ноября 1976

После почти морозных дней по-летнему тепло. Сегодня – по старому стилю праздник Казанской иконы Божией Матери: тридцатьлет со дня моего посвящения в диаконы на rue Daru митрополитом Владимиром. Теперь все это помню как в тумане, отрывками. Помню, что накануне был в каком-то каменном отчаянии, так не хотел , что уехали со всенощной [домой] в L'Etang la Ville до конца. Ни молитвы, ни радости, ничего, действительно пустота . Посвящение было в рабочий день, в церкви не слишком много народу. Самой Литургии, себя за ней совсем не помню: знаю, что вокруг престола водил меня о.Тихомиров, что служили с митрополитом о.Н.Сахаров, о.Киприан, о.Савва. Помню только, что до хиротонии стоял в углу, за столами со священническими облачениями, и снова был в каком-то внутреннем отчуждении. Чувство такое, что что-то случалось, происходило со мною, но в чем 'я' оставался