комнату. Вымыв руки, разделась. Больше всего я боялась, что разошлись швы. Но, вроде, все было в порядке. Не рискуя рыться в вещах, я легла на кровать и мгновенно провалилась в сон.

Проснулась же от стука в дверь.

- Сейчас!

Накинув на себя казенный банный халат, открыла.

- Пора работать. – Ласкар вошел в номер и осмотрелся.

- Доброе утро. – Вздохнула я, протирая глаза.

- Мой врач подъедет к восьми.

Кивнув, я направилась в ванную. Ополоснув лицо, посмотрела на вчерашнюю блузку. Смирившись, одела ее и вышла обратно.

- Что ты можешь, кроме прямого влияния?

Зазвонил телефон. Мгновенно вспомнив о Марке, я похолодела. Господи, Марк… Он же ничего не знает! Схватила трубку:

- Да!

Тишина.

- Марк, со мной все в порядке! Я… Прости… Прости меня! Марк!

Из динамика послышался шорох, выдох…

- Где ты? – Голос был глухим, практически неузнаваемым.

- Где я? – Перевела я взгляд на Ласкара. Он протянул руку к телефону, я послушно передала девайс. Поняв, что сейчас раннее утро, резко отвернулась. Но Ласкар отвернулся за секунду до меня. Я закрыла глаза, качая головой. Марк. Бедный. Какая же я сволочь. Ласкар продиктовал адрес. Когда молчание затянулось, и телефон мягко лег на тумбочку, пришлось повернуться обратно.

Ожидающий взгляд заставлял собраться. Что я могу?

- Есть небольшой опыт в программах. Я не понимаю, как наложить конкретный предохранитель на человека.

- Хорошо. – Кивнул он спокойно. Когда начал говорить, я позволила себе устроиться в кресле. – Лида, нет времени для переживаний. Все потом.

Я кивнула.

Вы правы.

Правы…

Через двадцать минут Ласкар начал кидаться кубиками льда. По тому, как они настойчиво летели мимо я поняла, что могу. Могу. Позвонили из холла. Через минуту раздался стук в дверь.

Марк выглядел страшно и жалко. Осмотрев меня с ног до головы, кажется, он не верил собственным глазам. Зашел. Взгляд скользил от меня к Ласкару, к таящим на полу осколкам льда и снова ко мне. Я же смотрела на осунувшееся лицо, на тени под глазами, на одновременно злой и растерянный взгляд. Тонким, плохо поддающимся голосом представила мужчин друг другу. Руку никто не подал. Марк воздержался. Ласкар, скорее всего, предположил, что его инициатива будет отвергнута, а потому не дал повода к унижению.

Шел восьмой час.

- К восьми подъедет доктор. Я все объясню чуть позже. Позволь нам закончить. Посиди… - Я не находила слов. Хотелось разреветься от беспомощности и осознания вины, но на это не было времени. – Пожалуйста…

Молча кивнув, Марк устроился на крохотной софе в дальнем углу.

- Хорошо. Что еще не понятно?

- Как собрать все ситуации, все ответы, все-все-все в одну программу?

- Начни на бумаге. Опиши все, что придет в голову, потом уже задействуй. Ты поймешь, как расширять. Само придет на практике. Главное начать. Кубиком льда тебя уже не убьют…

Никто не улыбнулся.

- Они будут работать всегда? Их нужно поддерживать?

Ласкар отрицательно покачал головой. Я и сама поняла. Будучи раз запущенной, программа «Урод» работала до тех пор, пока я не организовала новую нейтрализующую установку.

- У вас есть записи? Когда вы плели свой предохранитель? Мне бы это очень помогло.

Ласкар чуть улыбнулся и снова отрицательно покачал головой.

- Я могу к вам обратиться? Я могу с вами связаться? – Я чувствовала, что он уже одной ногой не со мной и начинала нервничать все больше.

- Не паникуй… - Тут же откликнулся он. - У тебя все получится.

- Что мне делать?

Ласкар мягко засмеялся и обернулся к Марку.

- Постарайся исчезнуть до тех пор, пока не будешь уверена в полноценности построенной защиты. Потом, после, нам будет, о чем поговорить. Сейчас для тебя самое главное – выжить.

Ласкар поднял мой телефон и присел в кресло. Вынув стилус, продолжил наставлять:

- И это не результат. – Так же тихо как вчера вечером. – Выживать – это процесс. Бесконечный процесс совершенствования. Не цель. Лишь защитная оболочка для нормальной жизни и работы. Все мои координаты. Без лишней скромности, пожалуйста, если будет нужна помощь. – Он поднял взгляд. – Иначе мои жертвы бессмысленны. – Улыбнулся, обернувшись к Марку. – А это, по меньшей мере – неприятно.

- Ласкар…

Я осеклась под знакомым наклоном головы и приподнятой в непререкаемом «нет» ладони.

- Приятно было познакомиться, Марк. Удачи, Лида. До встречи.

Еще с минуту после того, как он покинул номер, в комнате стояла тишина. От взгляда Марка чесалась кожа и дыры в животе. Я боялась на него посмотреть. Подняла взгляд, когда он встал и направился ко мне. Больше всего на свете мне нужна была его поддержка, родные объятия, не способные защитить, но хотя бы умеющие успокоить.

Марк остановился в полуметре. Не выдерживая взгляда, я потупилась. Когда хрустнули пальцы, посмотрела в глаза мужа. Отвернувшись, он отошел на шаг. Он хотел ударить меня. Хотел и не смог. Лучше бы он сделал это, лучше бы сделал.

- Марк…

Направившись к двери, он выдернул руку из моих вцепившихся в панике пальцев. Я выбежала за ним в коридор.

- Не уходи. – Голос срывался на плач. – Марк!

Он быстро шел к лифтам, поправляя на ходу дорожную сумку на плече.

- Марк! Не уходи! Прости меня! Ты нужен мне!

Миновав заинтересованную сценой уборщицу, обернулся и коротко покачал головой.

Облокотившись о стену, я зарыдала.

Вернувшись в номер, я прикрыла дверь. Когда блузка пропиталась кровью, сделала усилие над собой и перестала реветь. Доктор должен прийти с минуты на минуту. Тихо всхлипывая, я прошла к кровати и осторожно легла.

Я все исправлю. Если выживу.

Я верну его. Я изменюсь. Если только выживу…

Мысли путались. Я пыталась начать собирать варианты покушений и выходы на разрядки, но образы рассыпались как бисер. Чем яснее я понимала отсутствие времени на переживания, тем плотнее меня облепляли эмоции, и гуще становилась каша в голове. Когда послышался стук в дверь, крикнула: «Come in!»

Закрыв за собой дверь, гость прошел в спальню. Это был высокий худой мужчина возраста Ласкара. Высокие залысины делали его похожим на героя фильма «Яйцеголовые». Поздоровавшись и представившись, он поставил на тумбу чемоданчик и первым делом прошел в ванную и вымыл руки. Одел белый халат, и присел рядом на кровати.

Когда он аккуратно расстегнул блузку и начал удалять пропитавшиеся кровью пластыри и марлевые подушки, я ожидала упреков. Как-то привычно было бы услышать все, что доктор думает о моей