вспомнишь, что с каждым моим должником что-нибудь случалось. Не платит — и пожалуйста! Просто рок какой-то. Был у меня такой Уизерспун, ничего, усы рыжие — и что б вы думали? Задолжал пятьдесят фунтов, а через неделю, не поверите, нашли его на улице, наложили шесть швов. Простите, семь. Один — над глазом.
Беседа эта происходила у букмекера, и Джеклин чувствовал себя так, как чувствует себя начинающий и нервный пират, который получил записку с черепом и костями. Вернувшись к себе, в Челси, он застал мистера Траута, уже подуставшего у дверей.
— Сэр Джеклин Уорнер? — осведомился юрист. Обычно баронет это отрицал — так, на всякий случай, —
но гость был явственно связан с юриспруденцией, и он решил рискнуть. Богатых родственников у него хватало; кто их знает! Может, чего и оставили…
— Да, — признался он. — Простите, а вы кто такой?
— Траут, — представился гость, — от фирмы «Траут, Уопшот и Эдельштейн». Голливуд, Калифорния, США.
Джеклин совсем оживился, вспомнив, что дядя Юстес поспешно уехал в Америку именно тогда, когда полиция стала распутывать дело об одном мошенничестве. Вполне возможно, что, осев в Голливуде и умерев с перепоя, он оставил кругленькую сумму любимому племяннику. Словом, баронет отпирал дверь в радости и веселье.
— Заходите, — говорил он, — сюда, сюда.
Переступив порог, юрист с удовольствием подметил безошибочные признаки материальной необеспеченности; и, усевшись, сразу приступил к делу.
— Вы обручены, — сказал он, — с моей клиенткой, мисс Сарой Фитч.
Многие признали бы, что скоропостижная женитьба отменяет это обручение; многие — но не Джеклин. Шестое чувство, развитое в нем с младенчества, подсказало, что тут пахнет деньгами и действовать надо осмотрительно.
— Да, — отвечал он.
— Ее отец против этого брака, — сообщил мистер Траут.
— Против?
— Вот именно. Если вы расторгнете помолвку, он готов вознаградить вас в разумных пределах.
— Что вы называете разумным?
— Пятьдесят фунтов.
— Согласен.
Мистер Траут говорил Джо, что ему доводилось вести подобные переговоры с неимущими молодыми людьми, но ни один из них не принял решения с такой поразительной быстротой. Оправившись от удивления (и легких сомнений — не стоило ли назвать другую, меньшую цифру?), он собрался высказать хозяину, что он о нем думает, но мысли о предстоящем обеде его удержали. Амелия предупредила, что может немного опоздать, все ж — больница, однако резонные укоризны заняли бы слишком много времени. Уплатив пятьдесят фунтов, он молча удалился; и вскоре услышал чье-то взволнованное пыхтенье.
— Ну, как? — спросил Джо. — Клюнул?
Волнение его умилило мистера Траута. Зачем волноваться, если миссия поручена фирме «Траут, Уопшот и Эдельштейн»? Тем самым он ответил, что все сошло прекрасно. Сэр Джеклин Уорнер клонился как тростник под дуновением его воли, ясно понимая, что спорить — бессмысленно. Джо благоговейно глядел на него.
— Траут, — сказал он, — вы просто чудо!
— По мере сил, Пикеринг, по мере сил…
— Какое мастерство!
— Я бы сказал, это природное…
— Да, наверное. Что ж, спасибо. Хотел бы я чем-нибудь отплатить…
— Пожалуйста. Дайте мне совет.
— В чем дело?
— Я иду в ресторан с миссис Бингем. Хочу сделать ей предложение.
— Замечательная мысль.
— А не рано? Я ее не спугну?
— Что вы! Они любят отчаянных мужчин.
— Мы только что познакомились.
— Не имеет никакого значения.
— Да?
— Да. Буквально вчера их просто перебрасывали через седло. Им очень нравилось. Жаль, что сейчас это не принято!
— Очень жаль.
— Метод иной. Надо делать предложение. Только не за супом! Подождите кофе.
— Почему?
— Суп не располагает к романтике.
— А, вон что! Конечно, конечно, конечно. Как же я не подумал? Спасибо, Пикеринг.
— Не за что, мой дорогой. Идите, Бог вам в помощь.
Предоставив Траута Богу, Джо схватил такси и помчался на Фаунтин-корт. Ворвавшись в квартиру 3а, он подхватил Салли и, кружась с ней по комнате, сообщил, что опасность — позади.
— Все в порядке, — заверил он. — Этот гад на тебе не женится.
— Знаю, — ответила Салли. — Он и так женат.
Джо снова испытал то особое чувство, которое испытываем мы, когда нас шлепают по носу мокрой рыбой.
— Что-что? — спросил он, резко остановившись. — Кто тебе сказал?
— Дафна. Его жена. Вы с мистером Траутом уехали, а она сказала.
— Какая еще Дафна?
— Дафна Долби. Леди Уорнер. Которая тут живет.
— А, вырвиглаз!
— Да, она красивая, но он не потому на ней женился. Лучше я объясню. Все очень просто.
— Для твоего ума — вполне может быть. Для моего — не очень.
— Они собирались пожениться. Она очень хотела стать «леди».
— Ага, ага!
— Когда я сказала, что мы обручились, она его схватила и женила. Все ж, это наследство…
— Да-да, знаю. Давай пригласим ее как-нибудь в наше гнездышко.
— Именно, гнездышко.
— В каком смысле?
— В таком. Джо, я последняя дура! Я закурила!
ГЛАВА XIV
Джо нахмурился.
— Ты говоришь о женщине, — сказал он, — которую я люблю.
— Надолго ли?
— Что — «надолго»?
— Любишь. После того, что я сделала.
— Конечно. Как сказал бы Траут, любовь побеждает все. Да, кстати!
— Что?
— Осторожней с Траутом. Ни за что не говори, что этот червь женат. Он думает, дело в его
