— Имеет!

Я просто покачал головой.

Они забрали гагатовый браслет, который Елена подарила Сосии, а Сосия в свою очередь мне.

Сенатор решил отправиться во дворец в тот же вечер. Он сообщит все, что стало известно нам и, в частности, наши подозрения о причастности Домициана. Мне было нечего делать до получения дальнейших указаний. Я мог это пережить.

Мне предложили ужин и пуховую постель, но я отправился домой — хотелось побыть одному по нескольким причинам.

Прачечная была закрыта, поэтому я отложил удовольствие встречи с Ленией до следующего дня. Шесть этажей — это большое препятствие для усталого после путешествия мужчины. Тяжело ступая по ступеням, я понял, что хочу переехать. Однако когда добрался до собственной квартиры, во мне проснулось упрямство, и я решил остаться.

Ничего не изменилось. В первой комнате едва ли могла развернуться собака, тощая собака с зажатым между ног хвостом. Качающийся стол, накренившаяся скамья, полка с посудой, стопка кирпичей, рашпер, кувшины для вина (грязные), корзина для мусора (полная)… Но мой стол стоял не в том месте. Кирпичи, на которых я готовил еду, почернели от сажи. Какой- то бездушный ублюдок морил голодом ласточку в клетке. В моей квартире кто-то жил!

Я вначале уловил его запах. В воздухе смердело старыми шерстяными туниками, которые не стирали месяц. Я увидел модную красную вечернюю одежду, которую не узнал, и пару тапок, запах которых в виде приветствия донесся до меня из дальнего конца комнаты. Несмотря на то, что Децим вносил арендную плату Смаракту, мой бесчестный и корыстный домовладелец пустил виночерпия, подающего горячее вино, который наполнил мое жилище всеми возможными запахами тела. Смаракт сдал ему мою квартиру в субаренду на время моего отсутствия.

Вонючего незнакомца сейчас не было дома — ему повезло. Я выбросил чужое барахло на балкон, сбросил тапки вниз на площадку перед входом, покормил его ласточку, затем немного убрал грязь, чтобы как-то устроиться. Я съел анчоусы, которые он оставил в моей любимой чаше. Судя по вкусу, они были трехдневными. Вдруг он вошел. Моим квартирантом оказался виночерпий с сальными волосами, плохими зубами и склонностью к метеоризму от испуга, причем это происходило каждый раз, когда я бросал взгляд в его сторону. А случалось довольно часто. Он относился к неприятным типам, с которых нельзя спускать глаз.

Я поставил этого убогого в известность о том, что ему следует платить мне сумму, которую берет с него Смаракт, а также спать на улице под звездами, пока не найдет другое жилье, или я его вышвырну отсюда прямо сейчас. Он выбрал балкон.

— Ты съел мои анчоусы!

— Тебе не повезло, — нахмурился я. Он не знал, что я нахмурился потому, что его выражение лица напомнило мне кое-кого другого.

Не стану говорить, что мне ее не хватает. Женщины с отвратительным характером, которые считают свою жизнь трагедией, слишком часто встречаются там, где я живу. Мне не хватало приятного тепла от ощущения зарабатывания денег просто за то, что я составляю кому-то компанию. Мне не хватало ответственности за другого человека, не хватало возбуждения и учащенного пульса от размышлений, что еще выкинет сумасшедшая девица, пытаясь вызвать у меня раздражение.

Новости все также быстро распространялись на Авентине. Петроний Лонг постучал в дверь за час до того, как я его ждал. Я увидел знакомую крепкую фигуру и скромную улыбку. Он отпустил бороду и выглядел ужасно. Я сказал ему об этом, он ничего не ответил, но я знал, что к следующей нашей встрече он побреется.

Виночерпий нашел мой тайник и опустошил его содержимое (хотя он это отрицал, поскольку вранье лучше всего получается у виночерпиев, подающих разогретое вино). К счастью, Петроний принес амфору своего любимого кампанского вина. Он устроился на скамье, прислонился к стене и вытянул длинные ноги. Каблуки оказались на краю стола, а кубок он держал на животе. Так ему было удобнее. Казалось, прошло очень много времени с тех пор, как я видел удобно устраивающегося Петрония, чувствующего себя, как дома. Бросив один взгляд на мое вытянувшееся лицо и похудевшую фигуру, он произнес только одну фразу.

— Круто пришлось? — спросил друг.

Потирая ребра, я суммировал для него последние четыре месяца.

— Круто! — сказал я.

Он был готов выслушать весь рассказ полностью, но знал, что мне в настоящий момент требуется хорошо выпить вместе со сдержанным и спокойным другом. Его карие глаза горели.

— А как госпожа клиентка?

Петрония всегда очаровывали стаи страстных женщин, которые, по его мнению, меня осаждают. Обычно я ублажаю его пикантными деталями, даже если мне приходится их придумывать. Он понял, что я страшно устал, когда я ответил кратко.

— Хвастаться нечем. Просто обычная девчонка.

— Проблемы из-за нее возникали? — спросил он с интересом.

Я заставил себя грустно улыбнуться.

— О-о, я вскоре с ней разобрался.

Он мне не поверил. Я сам себе не верил.

Мы выпили все его красное кампанское, не разбавляя его водой, затем, кажется, я заснул.

Елена Юстина появилась у меня на следующий день. Это меня сильно смутило, потому что у меня на коленях, задрав ноги вверх, устроилась одна юная прелестница в короткой рубиновой тунике. Эта юная госпожа делила со мной завтрак и очень глупо себя вела. Девочка была симпатичной, сцена интимной, а Елена — последним человеком, которого я ожидал увидеть.

Елена Юстина казалась спокойной и невозмутимой в свободных, идеально чистых белых одеждах. Мне стало ужасно неловко из-за того, что эта высокомерная и полная достоинства дама в подобной одежде поднялась на шестой этаж в мою грязную дыру до того, как я успел побриться.

— Я бы сбежал вниз…

— Не нужно. Я страстно желала увидеть тебя на троне твоего королевства! — она придирчиво оглядела меня, принюхиваясь к неприятным запахам. — Место выглядит чистым. Кто-то за тобой ухаживает? Я ожидала мрачные залежи паутины и следы крыс.

Кто-то — моя мама — уже побывала тут и подсуетилась, и поэтому пауки временно убрались под стропила вместе с голубями. О крысах я пытался не думать.

Я пересадил хихикающее существо, занимавшее мои руки,