славянофилы действительную творческую силу видели в иррациональной исторической стихийности. Славянофильство (особенно в его позитивистской обработке – Данилевский, Страхов) – это тоже Действие, это тоже апелляция к Историческому Закону, а значит, примат в ходе толкования Истории рациональных принципов и методов.

79 Данилевский Н.Я. Россия и Европа. С. 12.

80 Несомненно поэтому, что Данилевский пытается осуществить переход от формально-структурных категорий к таким содержательным смысловым категориям, как «интеграция», «завершенность», «целостность». И хотя сами по себе они вполне могут предполагать иерархическую организацию, однако не увековечивают ни ее конкретно-временную структуру, ни, наконец, ее же перманентную обязательность. Согласно методологии Данилевского, и Запад и Восток должны рассматриваться в единстве, но такое единство не есть ни тождество, ни разрыв. Надо, следовательно, вычленить комплекс таких признаков, которые свидетельствовали бы если не о противопоставлении Запада и Востока, то о существенных – но отнюдь не вечных – различиях между ними. И поскольку в связи с этим ведущими признаками единого, по сути дела, человечества становятся не формальные показатели связности, поскольку вышеназванные категории «интеграция», «завершенность», «целостность» суть одновременно психологические, коммуникативные явления. Для всех разновидностей Homo Sapiens доминирует явная и внутренняя форма. Именно на ней базируется истинная связность, целостность человечества, тогда как внешние признаки – лишь частичная ее экспликация на поверхностном уровне.

81 А это означало «национализацию» христианского бога. Ведь сакральный мир – синоним этого бога, который в своих вездесущности и всемогуществе существует в однородном, изотропном и бесконечном пространстве, и в абсолютном бесконечном времени – вечности. У славянофилов же лишь Россия может выступать в роли «чувствилища» вездесущего бога. Недаром, замечу мимоходом, русские же теологи так часто вступали в конфликт со славянофильскими идеологами, справедливо доказывая, что последние враждебны идеальному образу христианского Космоса. На мой взгляд, славянофильское (и, вообще, наверное, любое мессианско-националистическое) понимание религии аналогично древнеиудейскому «централизованному монотеизму». Он предполагает представление о едином пространстве, но оно центрировано. Русские могут приходить на помощь своим единоверцам – что коррелирует с представлением о «боге земли русской» (как любил выражаться и Николай I), распространяющим свое могущество на различные страны. Но при этом в пространстве существует один и только один центр, из которого устремляется мощь бога в мир – это Россия. Перед нами – явное противоречие с идеей алокализованности христианского Космоса.

82 Но евразийцы, многим вообще обязанные Данилевскому, доказали правомочность таких «кентаврных» понятий (или катахрез, т. е. соединений в одном предмете взаимоисключающих друг друга свойств).

83 Данилевский Н.Я. Россия и Европа. С. 72.

84 Там же. С. 73. (Курсив мой. – М.Б.)

85 Там же. С. 73, 74, 75.

86 Там же. С. 76. (Курсив мой. – М.Б.)

87 Там же. С. 76–77. (Курсив мой. – М.Б.)

88 Очевидно, были еще два «американских типа» – мексиканский и перуанский, «погибшие насильственной смертью и не успевшие совершить своего развития» (Там же. С. 91).

89 См.: Там же.

90 Там же. С. 92.

91 Там же. С. 91.

92 Там же. С. 93. (Курсив мой. – М.Б.) Понятна поэтому такая, в общем довольно снисходительная оценка Данилевским татаро-монгольского ига: «… был необходим новый прием государственности, и он был дан России нашествием татар… Когда читаешь описания татарского нашествия, оно кажется нам ужасным, сокрушительным. Оно, без сомнения, и было таковым для огромного числа отдельных лиц, терявших от него жизнь, честь, имущество; но для целого народа, как существа коллективного, и татарское данничество должно почитаться очень легкой формой зависимости. Степень культуры, образ жизни оседлых русских славян и татарских кочевников были столь различны, что не только смешение между ними, но даже всякая власть последних над первыми не могла глубоко проникнуть, должна была держаться одной поверхности» (Там же. С. 276–277).

93 Там же. С. 93. (Курсив мой. – М.Б.)

94 Такой авторитетный исследователь, как Леон Поляков, утверждает, что именно Данилевский – поклонник Кювье и прочих генераторов идей биологического детерменизма – ввел в России понятие «раса», «арийство» (см.: PolakovL. Moscou, Troisieme Rome. Les intermittences de la memoire historique. Paris, 1989, p. 72). О том, что концепция Данилевского – одна из разновидностей «натуралистического циклизма» см.: Рашковский Е.Б. Востоковедная проблематика в культурно-исторической концепция А.Дж. Тойнби (Опыт критического анализа). М. 1976. С. 17.

95 Данилевский Н.Я. Россия и Европа. С. 97. (Курсив мой. – М.Б.)

96 Цивилизация – «понятие более обширное, нежели наука, искусство, религия, политическое, гражданское и экономическое и общественное развитие, взятые в отдельности, ибо цивилизация все это в себе заключает… даже и религия есть понятие, подчиненное цивилизации. Это справедливо, конечно, только по отношению к государствам или вообще к человеческим обществам, а не к отдельным лицам, для которых религия имеет, без сомнения, несравненно большую важность, нежели все остальное, что мы разумеем под именем цивилизации, и не объемлется цивилизацией, потому что по самой сущности своей выходит за пределы земного» (Там же. С. 135. Курсив мой. – М.Б.).

97 Хотя и наука влияет на «национальный характер» (см.: Там же. С. 136).

98 Там же.

99 Там же. С. 132. (Курсив мой. – М.Б.)

100 «Религия составляла и для русского народа преобладающий интерес во все времена его жизни. Но он не ожидал проповеди энциклопедистов, чтобы сделаться терпимым. Терпимость составляла отличительный характер России в самые трудные времена». И дело тут не в православии, а в «самих… природных задатках» русских и вообще славян – в отличие о романо-германских народов (см.: Там же. С. 201). Так, в России «слабые, полудикие и совершенно дикие инородцы не только не были уничтожены, стерты с лица земли, но даже не лишены своей свободы и собственности, не были обращены победителями в крепостное право» (Там же).

101 Данилевский любит в изобилии приводить по этому поводу такие, скажем, примеры: «Немецкий историк Вебер, соответственно рифмованному разделению сословий, государств и вообще общества на Lehr – Wehr – и Nahrstand, разделяет на те же классы и народы, населяющие Европу, в общепринятом смысле этого слова и, конечно, относит славян к НЭР, а немцев к ЛЕР-штанду, т. е. обрекает славянское племя на материальный труд в пользу высших племен» (Там же. С. 185).

102

103

103 Там же. С. 326–327.

104 Там же. С. 327. (Курсив мой. – М.Б.)

105 Там же. С. 294.

106 Но скифы – это, по Данилевскому, совсем не турки.

107 Там же. С. 327–328.

108 Там же. С. 340.

109 Там же. С. 317.

110 Как вообще ошибочны были многие прогнозы Данилевского, видно и из таких его слов: евреи принадлежат к числу народов, которые «умерли для политической жизни», они «нигде не выказывают ни