—   Разумеется, нет, мисс Браун. Просто я подумал, что это не то место, куда вы обычно ходите.

Элиза понимала, что его комментарий не предполагал ни­какой грубости, но тем не менее ощетинилась.

—   Вопреки распространенному мнению, не все мы, жите­ли колоний, полностью лишены культуры, но сегодня вечером я, вероятно, продемонстрирую вам нечто такое, в чем мы дей­ствительно знаем толк: в выпивке.

«Вот так, — решила она, — я все-таки нагну этого сухого типа, стряхну с него хотя бы часть архивной паутины. Он ведь не такой старый. Пора ему об этом напомнить».

Но другой тихий голос где-то в голове шепнул: «А не будет ли любопытно взглянуть, что находится у него внутри, под этим внешним лоском?»

Когда они зашли в «Чеширский сыр», все разговоры в про­куренном зале, отделанном изнутри панелями из темного де­рева, внезапно затихли. Все посетители здесь, как и в боль­шинстве пабов респектабельных районов Лондона, были мужчинами. Элиза привыкла к устремленным на нее взгля­дам мужчин — иногда в них была похоть, иногда неодобре­ние, иногда — и то и другое вместе. Да, сегодня определен­но был именно этот последний случай.

—   Мисс Браун, — прошептал Веллингтон, шедший сза­ди, — возможно, это не самый удачный выбор заведения для того, чтобы выпить. Здесь в основном журналисты, не при­выкшие к компании дам...

Элиза только сжала челюсти и пожалела, что под рукой нет динамита и ножа. Вместо ответа она сняла шаль и открыла для обозрения весь свой женский арсенал, который обычно при­носил ей ничуть не меньше неприятностей, чем вышеупомя­нутое оружие. Наградой ей было тихое «ох!» от Веллингтона, у которого просто перехватило дыхание при виде ее туго затя­нутого корсета.

—   Боже мой, мисс Браун, вы оделись так, чтобы отправить­ся в Бедлам? — Он с большим трудом оторвал взгляд от из­гиба ее груди.

Элиза рассмеялась. Для такого аналитического ума ему, как это ни печально, явно не хватало воображения.

—   Я не настолько глупа, чтобы дразнить сумасшедшего тем, чего он не может получить. У него я была в шали.

—   А все остальные там подвергались вашим вызывающим нападкам?

В ответ она криво ухмыльнулась. Букс был сочинителем и вполне мог додуматься до этого сам, а уж потом делать свои выводы.

—   А теперь, — твердым голосом продолжила Элиза, огля­дываясь по сторонам в поисках подходящего места, — вы за­казываете напитки, а я нахожу нам столик. — С этими слова­ми она двинулась в угол, откуда весь зал, включая и входную дверь, был как на ладони.

—   Мисс, — прозвучал в практически мертвой тишине гру­бый голос трактирщика. — Я думаю, что вам будет удобнее здесь.

Он жестом показал в сторону большого круглого стола у ка­мина, стоявшего несколько особняком от всех остальных. По­среди обитой кожей столешницы располагалась скромного ви­да небольшая коробка с крышкой.

С точки зрения агента Элизу это место вполне удовлетвори­ло, но как посетителя питейного заведения ее смущала некото­рая изолированность этого стола. Она хотела возразить, но тут заметила, как этот бармен смотрит на ее грудь. Взгляд этот не был каким-то плотоядным или похотливым. Она почувствовала зуд в кончиках пальцев и с трудом сдержалась, чтобы не потрогать висевший на шее медальон Гарри.

—   Да, этот стол действительно прекрасно подойдет, — ска­зала она, стараясь произнести эту фразу как можно непринуж­деннее.

Веллингтон фыркнул, глаза его бегали от одного столика к другому. В конце концов, смирившись с тем, что сегодняш­ний вечер пройдет в «Чеширском сыре», он спросил:

—   Что же мне взять для вас, мисс Браун?

—   Пиво. Много-много пива.

Газетчики, многие из которых были одеты весьма убого, а другие — по последней моде, не отрывая глаз от ее деколь­те, следили за тем, как она направилась к своему столику. Гар­ри назвал бы то, что она сейчас делала, необдуманно безрас­судным, но она специально хотела привлечь к себе внимание. Время для продуманных и хитрых действий давно прошло.

С учетом рекомендации трактирщика ее бесстыдная такти­ка привела их за этот конкретный столик с определенной це­лью. Бегло взглянув в сторону стойки, она отметила, что Букс изо всех сил старается, чтобы бармен заметил его, в то время как тот упорно продолжает протирать стаканы, незаметно, краем глаза посматривая на вновь прибывших посетителей. Элиза села и провела пальцами по крышке на середине сто­ла. Открыта. Потерев друг о друга большой и указательный пальцы, она почувствовала легкий налет пыли. Внутри короб­ки лежала колода игральных карт. Рубашка этой колоды вы­глядела для нее непривычно. Что на ней изображено, ястреб или орел?

—   Это феникс. — Букс вернулся к столу быстрее, чем Элиза могла ожидать. В руках у него была пинтовая кружка до­брого темного стаута[5] с шапкой пены и запотевший стакан чего-то, напоминавшего белое вино — или уксус. Он аккурат­но поставил все это на стол и сел рядом с ней. — Не похоже ни на одно обычное оформление игральных карт.

Так он еще и специалист по карточным колодам? «Отлич­но — тогда проверим, насколько хорошо ты знаком с предме­том!» Элиза решила немного разнообразить процесс изучения карт. Исполненный ею классический вольт Шарлье, когда одной рукой верхняя часть колоды ловко подрезается под нижнюю, заставил брови Букса удивленно полезть вверх. Детская выход­ка, но Элиза все равно заулыбалась.

—   Выходит, вы неплохо знакомы с картами? — саркасти­чески заметил Букс. — Нужно будет это запомнить.

—   А вы сами попробуйте несколько месяцев проторчать на корабле, плывущем из Новой Зеландии, где нет никаких дру­гих развлечений. Один очаровательный американец научил меня там фокусу... — она ухмыльнулась, — ну, или двум. — Карты замерли в ее руках, а затем она тихо рассмеялась. — Нет, все-таки трем.

Быстрое движение пальцами — и она выложила карты лен­той, потом провела по ней рукой взад- вперед, заставив карты несколько раз перевернуться.

—   Жаль одной не хватает, — заметил Букс, и она, прекра­тив свои манипуляции, убедилась, что он прав. — Дамы чер­вей, — продолжал архивариус, словно не обращая внимания на то, что она внезапно замерла.

—   Ловко подмечено, Велли, — сказала она, делая большой глоток пива, чтобы успокоиться.

Вокруг Элизы снова шумели репортеры и вся выпившая братия, но она ничего не замечала, застыв, словно статуя. Она смотрела на выложенную перед ней пятьдесят одну карту и ли­хорадочно пыталась сообразить, что это должно означать. Ме­дальон и сбивчивая болтовня Гарри насчет «мышей в лаби­ринте» явно имели какой-то смысл, но когда он сказал «Я нашел это... теперь и ты тоже должна найти», она подумала, что это было указание на Чеширского Кота. Может быть, он имел в виду даму червей? Ей нужно было время, чтобы вычис­лить это.

Она посмотрела на Букса, и все ее дедуктивные размышле­ния прервались. Он рассеянно разглядывал дно своего стака­на. Выглядел он точно так же, как она выглядела в его архиве.

—   Почему вы не пьете, Велли? — Неужели ее компания настолько неприятна ему?

Букс прокашлялся со смущенным выражением лица.

—   Вы, наверное, уже забыли, что я вам рассказывал перед этим? Вот именно так, — сказал он, оглядываясь на царив­шее вокруг них оживление, — я и попал в большую беду в про­шлый раз.

Элиза улыбнулась, глядя в свою кружку.

—   Давайте, расскажите мне о ней, об этой лисице, поймав­шей вас на такую нехитрую приманку.

Архивариус неловко заерзал на своем стуле.

—   Я предпочел бы о ней забыть. — Но, похоже, он пока был не в состоянии сделать это, по крайней мере, в настоящее время. Он даже не пытался скрыть, как это выбивает его из колеи. Наконец Веллингтон пригубил свое вино. Лицо его по­бледнело, и он очень аккуратно поставил стакан на стол. — Есть еще одна