Правда, подумал он, проникновенное пение Элизы — не говоря уже о ее перегаре — вполне могло служить средством устрашения для небольшой армии недоброжелателей:
Быстро помолившись, чтобы зажженный свет не выявил никаких неприятных сюрпризов в прихожей или ведущем к спальне коридоре, он потянулся к ближайшей лампе и открыл форсунку, чтобы осветить место, где они стояли.
— Бог мой! — тихо прошептал Веллингтон.
При этом его коллега шумно рухнула на пол.
Апартаменты Элизы Д. Браун, оперативного агента Министерства особых происшествий, были просто сногсшибательными — и это еще мягко сказано. Утонченный изысканный декор, внимание к деталям и продуманность выдавали тонкий вкус хозяйки. Здесь собрались статуэтки и резные деревянные фигурки со всего мира, а по обе стороны от окна располагались две очень удобные и красивые кушетки. Это вполне могло быть жилищем какого-нибудь не самого знатного дворянина или человека из зажиточной семьи с хорошей родословной. То, что он увидел, увлекло его мысли к истокам, к временам, когда он жил в родовом поместье.
Она повернула голову и прижалась лицом к половицам из палисандрового дерева.
— Велли, напомните мне заказать другой матрас для кровати. Этот что-то слишком жесткий.
— Ох, Элиза, — выдохнул Веллингтон, только сейчас вспомнивший, почему он оказался в этих роскошных апартаментах. — Надеюсь, вы не сломали себе нос.
— Всссе в прррядке, — буркнула Браун. Голос ее перешел в шепот: — Мой пышный бюст смягчил падение. — Она хихикнула и забросила руку Буксу на шею. — А это... — сдавленно хохотнула она, постучав костяшками пальцев по корсету, — стандартное снаряжение агентов-женщин. Он пулене пробиваемый.
«Теперь понятно, почему она такая тяжелая!»
— Ага, хорошая штука, — тяжело дыша, сказал Веллингтон, снова поднимая агента на ноги. — Теперь буду знать, за кем прятаться, если нас атакует вооруженный огнестрельным оружием хор певчих.
Браун нашла его комментарий весьма веселым.
— Молодец, Велли! А теперь... на чем я остановилась? Ах, да...
И ее песня грянула с новой силой.
— Вот так? Ваш патриотизм, мисс Браун, должен поддерживать в вас уверенность, что во время вашего отсутствия Новая Зеландия все же останется целой и невредимой, — произнес он, пыхтя и волоча ее ногами по полу, — в вашем горячем сердце под этой пышной грудью.
Национальный гимн в ее исполнении был прерван ее истерическим смехом.
— Вы славный парень, Велли, ей богу! Я с первого раза поняла это еще там, в Анттара... Антана... Аркани...
— Антарктиде.
— Нуда, там. На вас тогда была эта неприятная с виду штука, а ваши глаза... ууууу, Велли, на меня еще никогда никто так не смотрел. — Ее голос вдруг стал сюсюкающим, словно она обращалась к лежащему в колыбели младенцу: — Ваш взгляд был таким
— У щенка, которого, правда, приковали цепями и подготовили для допроса с пристрастием, — добавил он, продолжая маневрировать вместе с ней в направлении, где, как ему казалось, должна находиться спальня хозяйки. — Но все равно спасибо, что сказали мне об этом.
— Я люблю щенков.
Ударом ноги он распахнул двойные двери, за которыми находился очень милый и очень уютный будуар, туалетный столик с аккуратно разложенными принад лежностями для ежедневных дамских утренних процедур и большая кровать с балдахином, занимавшая всю центральную часть комнаты. Веллингтон тя жело сглотнул, надеясь, что лечение от похмелья, которое он намеревался предпринять, сотрет в его памяти все воспоминания об этом самом сокровенном уголке апартаментов его нахальной напарницы из колоний. Замеченные им несоответствия странным образом заставили его нервничать. Ему проще было считать ее несносной, чем утонченной.
Какие еще тайны скрываются в ней?
Браун шлепнулась поперек кровати, и воздух шумно оставил ее тело. На мгновение воцарилась тишина, и Веллингтон почувствовал даже какую-то панику. Затем раздался тонкий храп.
— Вот и хорошо, мисс Браун, — сказал он, в душе гордясь хорошо выполненной работой. Он успешно доставил домой одного из своих соратников по министерству после хмельной пирушки. — Я желаю вам спокойной ночи. Не забудьте: жду вас ровно в восемь за рабочим столом. Доброй но... доброго утра, мисс Браун.
Не успел он сделать и трех шагов, как слабый голос произнес:
— Велли... Велли, я... у меня... проблема.
Обернувшись, архивариус увидел, как она шарит неверными руками по талии, скребется по застежкам лифа и пуленепробиваемого корсета. О нет, ради бога, неужели она это серьезно?
— Мне нужна здесь мааааленькая помощь, приятель.
Закашлявшись Веллингтон вернулся к кровати.
— Хм, мисс Браун...
— В связи с тем, что вам предстоит познакомиться со мной
Ему показалось, что в ее квартире удивительно жарко.
— Элиза, я не вполне уверен, что мог бы...
— Послушайте, приятель, вы с этим точно справитесь, а я обещаю, что это будет всего лишь небольшая услуга джентль
мена даме, очень нуждающейся в помощи. — Она снова хихикнула. — К тому же, если рука ваша полезет куда-то не туда...
— Стоп, давайте угадаю, — перебил ее Веллингтон. — Я этой руки тут же и лишусь, верно?
— Аааааабсоллллютно! — ответила она, разваливаясь на кровати.
— Ну ладно. — Он ослабил воротничок, обхватил ее за талию и, нагнувшись, принялся разглядывать корсаж ее платья.
Браун хихикнула и надулась, набрав побольше воздуха.
— Элиза, вы мне мешаете, — предупредил Веллингтон, и голова его двинулась в сторону ее бюста, который сейчас опустился немного вниз.
Новый взрыв ее смеха фактически провоцировал на то, чтобы свернуть с пути истинного.
— А кто сказал, что я должна вам помогать?
Не обескураженный этой выходкой, Веллингтон, как смог, уложил ее на кровати ровнее и начал осторожно ощупывать ее корсет. Он знал, что расстегиваться он должен где-то здесь.
Последовало очередное хихиканье, а затем:
— Помните, что я сказала вам про руки, — пропела она.
— Яааа не зааабыыыыл, — в тон ей ответил Веллингтон.
Затем он кивнул. Было бы глупо предположить, что Браун отправится в этот паб совершенно безоружной. Из скрытых ножен выскользнула узкая гладкая рукоятка, из которой после нажатия на кнопку
