– Слушайте, Браун, а зачем вы следили за консулом? Вы что его подозреваете в контрреволюции или измене?- спросил я.

– Нет, не подозреваю, но все может случиться. Какой же я резидент, если я не буду знать всего, что делается перед моими глазами? Что я должен наблюдать только тогда, когда измена налицо, что ли? Тогда уже будет поздно. Наш долг предупредить преступления, пресекать их в корне, а не фиксировать их. Это уж дело судей, прокуратуры и прочее,- отвечал Браун убежденным тоном.

Я ничего не ответил. Значит, правду говорил Кржеминский, уверяя, что Браун следит за каждым шагом его личной жизни. Причем теперь ясно, что Браун это делает не по злобе, а он убежден, что это его служебный долг. Он любит этим заниматься. Он не руководит организованной агентурой, а сам, лично влезая на шкафы, старается шпионить. Да, нужно откомандировать его в Москву. Иначе еще хуже будет. Кто знает, к чему могут привести дальнейшие похождения Брауна.

– Вот что, товарищ Браун. С сожалением должен передать вам, что я имею распоряжение из Москвы принять от вас дела резидентуры и помочь вам поскорей выехать в Москву, где вас ждет другое назначение. Давайте завтра с утра сдавать агентуру и выезжайте,- предложил я.

На следующее утро я принимал дела резидентуры и слушал объяснения Брауна.

– Источник No 1. Он – крупный чиновник на почте. Все проходящие через его руки пакеты английского консульства передает нам. Оплачивается сдельно по 2 тумана за пакет,- рассказывал Браун.

– Источник No 2. Служит связью между чиновником почты и нами. Он содержит мануфактурную лавку, которую я ему устроил через наш Текстильсиндикат. И, кроме того, он получает ежемесячно 100 туманов жалованья. Переданные чиновником пакеты он приносит нам и по обработке их возвращает обратно.

– А где вы встречаетесь со 'связью'? – спросил я.

– Как когда, иногда в советском клубе, иногда у него на квартире, а бывают случаи, что он приходит в консульство.

– Дальше следует источник No 3,- продолжал Браун.- Это – бывший русский полковник Гофман. Он был завербован в Тегеране и послан на работу в Белуджистан64. Он ведет работу среди белуджистанских племен. Материалы, присылаемые им, интересны с чисто военной стороны.

– Источник No 4, наш агент в Кучане65. Он – тамошний житель и прекрасно справляется с работой, источник No 5 – мулла при мечети имама Ризы. Он освещает настроение духовенства и их взаимоотношение с правительством. Источник No 6 – контрабандист, отчаянный головорез. Я его использую время от времени против других контрабандистов. Иногда ему удается захватить секретных курьеров англичан, переходящих эту границу. Но, главное, он может пригодиться на случай, если понадобится кого-либо 'ликвидировать'. По этой части он специалист,- добавил Браун, улыбаясь.

Так мы перебирали всю агентуру, состоявшую из шести секретных агентов, работавших для ГПУ в Мешхедской провинции. Передача дел и людей длилась три я. Браун выехал в Москву, а на мою телеграмму о присылке нового резидента я получил ответ, что заместить подыскивается, и предлагавший мне руководить работой до приезда нового резидента.

Работы у меня по горло. Официально я являлся инспектором торгпредства, приехавшим в Мешед для инспекции местных хозяйственников, ночами же я встречался с агентурой ГПУ и просматривал поступавшую английскую почту. Вместе с тем было легко работать, благодаря знанию языка я быстро завязал знакомства среди местного населения и путем такого знакомства получал гораздо больше сведений, чем через свою штатную агентуру. О злоупотреблениях хозяйственных организаций ежедневно поступали десятки доносов, с другой стороны, я привлек я к своей работе уполторгпреда Деницкого, в прошлом крупного чекиста и поэтому обязанного оказывать помощь работе ГПУ. По поступавшим экономическим сведениям я давал ему директивы, которые он проводил в жизнь уже от имени торгпредства. По моим же указаниям Деницкий распределял лицензии на ввоз товаров в СССР. Это был крупный козырь в моих руках, ибо благодаря этим лицензиям я добился работы многих купцов для ГПУ.

Принцип распределения лицензий был таков: кто нам помогал в политике, тому мы помогали в экономике. Эти же 'купцы'

оказали нам крупные услуги при заключении советско-персидского торгового договора. Персидское правительство в целях заключения выгодного договора организовало 'бойкот торговли с СССР'. Почти со всех провинций поступали сведения, что купцы не хотят торговать советскими товарами и требуют закрытия торговли с СССР. Лишь хорасанские купцы ратовали за торговлю с нами и требовали скорейшего подписания договора. Такова была сила лицензий.

Круг работы резидентуры расширялся. Приходилось все чаще и чаще работать до утра. Однажды я вернулся домой к 11 часам ночи. Я уже открывал ключом дверь, когда заметил, что кто-то шевелится в консульском саду. Я окликнул тень, и из-за дерева подошел ко мне источник No 2, служивший связью с почтовым чиновником.

– Это я, товарищ Агабеков. Я вас искал повсюду и не мог найти, поэтому пришел сюда. Получилась большая почта.

– Прекрасно, заходи,- предложил я, открыв дверь. Мы быстро прошли в рабочую комнату. Я зажег свет и опустил на окнах шторы. Источник, отстегнув пальто, вынул завернутые в шелковый платок пакеты.

– Тут восемнадцать пакетов. Нужно спешить, чтобы к четырем часам возвратить обратно,- сказал он.

– Хорошо, успеем. Ты садись на диван и отдыхай, а я буду работать,- предложил я, открывая несгораемый шкаф.

Я вынул из шкафа в порядке лежащие: поддельные печати, коробки с разноцветными сургучами, лампочку для нагревания, амальгаму и весь набор инструментов для вскрытия пакетов, состоящий из ланцетов, пинцетов, остро отточенных костяшек и проч., и разложил их на столе. Затем я принялся осматривать пакеты. Большинство из них на этот раз были адресованы из индийского генерального штаба местному английскому военному атташе.

Я уже по опыту знал, что эти пакеты включают в себя внутренний конверт, прошнурованный и запечатанный тремя печатями. На вскрытие таких пакетов уходило больше времени. Нужно было спешить. Я торопливо ломал печати и введя острие костяной ручки в щель конверта, быстрым привычным движением вскрывал удобные толстые полотняные конверты. Было уже два часа ночи. Большинство пакетов уже были обработаны. Источник, скрючившись на диване, дремал и, только изредка открыв глаза, смотрел, не кончил ли я работу.

Я взял очередной толстый пакет, адресованный военному атташе, и вскрыл его. Внутри оказались два прошитых конверта. Взяв один из них, я сломал печати, подрезал шнур и старался отрезанный конец шнура вытянуть с наружной стороны конверта. Но шнур не поддавался. Я потянул сильнее и вдруг, о ужас! Шнур выскочил так резко, что разорвал конверт наполовину и оборвался. Я невольно выругался. Человек на диване проснулся и, увидев в моих руках разорванный пакет, повалился в ужасе обратно на диван. Я держал в руках разорванный конверт и думал: 'Что делать? Что теперь будет? Ведь в таком виде конверт вернуть нельзя. Починить также невозможно, англичане догадаются. Не говоря о том, что наши агенты будут разоблачены, но и провалится с таким трудом налаженная работа, которая уже в течение трех лет давала прекрасные результаты. Что это случилось со мной! Сделал это я сам, а не кто другой'. Так я сидел с час и думал, изредка бросая успокаивающие слова источнику, который почти плакал. Я не находил выхода из положения, но, взглянув на стол, вспомнил, что имеется еще один внутренний конверт. Мелькнула мысль в голове, кажется, выход найден. Я быстро схватил наружный конверт. Так и есть, в углу конверта химическим карандашом поставлены два номера внутренних конвертов. Я взял резинку и стал стирать номер разорванного конверта. Чисто, следов нет. Выход нашелся. Я решился оставить у себя разорванный конверт со всем содержимым. От Индии до Мешхеда далеко. Пройдет много времени, пока спишутся. А если и спишутся, то кто подумает на нас? Вероятнее всего решат, что делопроизводитель забыл вложить конверт. Я несколько успокоился. 'Связь' тоже уже не хныкала. Я принялся за остальные пакеты и уже работал с большой осторожностью. К четырем часам работа была закончена.

Пакеты опять завернуты в шелковый платок, а в лаборатории висели 60 снимков фотографий. Источник, спрятав ношу под пальто, ушел, а я принялся проявлять пленки. Богатая добыча. Будет большая почта в Москву.

Я сидел у себя и работал, когда вошел слуга и доложил, что меня хочет видеть Аббас Али. Это был источник No 6, тот, кого Браун держал на случай 'ликвидации' кого-нибудь. Вошел высокого роста