выскочили из-за двери. Фабиан, сжимая столовый ножик, бросился на Бальба, а Квинт и с Дионом бросились под ноги префекту, и вцепившись в них, совместными усилиями попытались лишить великана равновесия. На миг Квинту показалось, что они преуспели. Когда Квинт с отчаянной силой обрушил кулак на его массивную челюсть, гигант дрогнул и со сдавленным хрюканьем пошатнулся. Крупная голова префекта моталась из стороны в сторону, скорее от удивления, чем от ударов Квинта, поскольку до тугодума с трудом доходило, что происходит.
Он пытался поднять руки, но не мог, поскольку Дион болтался на них, как обезьяна, а Квинт продолжал бить.
Внезапно префект взревел от ярости. Он стряхнул Диона и схватил Квинта за горло.
Мы погибли! – подумал Квинт. Красный туман застилал глаза, а мощные пальцы сжимались на его шее. Потом он услышал глухой удар, и пальцы на шее обмякли.
Он заморгал и с удивлением увидел, как префект топчется, хватаясь за воздух. Затем тот рухнул ничком на один из сундуков.
Дион подошел к Квинту и оба воззрились на падшего гиганта.
– Что случилось? – заикаясь, выдавил Дион. В тот же миг они обернулись, вспомнив о Фабиане.
Фабиан стоял у стены и таращился – не на префекта, а на Бальба, опускавшего свой меч.
– Это он сделал! – выдохнул Фабиан, указав на стражника. – Он ударил Постума по голове, и оглушил его.
– Ага, – сказал Бальб. – Я это сделал, иначе у вас, молодых дураков, все кости были бы переломаны. А теперь бегите скорее, пока он не очнулся.
Префект уже зашевелился и застонал.
– Бежать? – повторил Квинт.
Перемена в их положении произошла столь стремительно, что все трое растерялись.
– Назад, к своим легионам, назад, к губернатору! Да сохранит вас Юпитер! – и несколько тише Бальб добавил: – Может, верховный бог сжалится и над этим легионом, и командиром, навеки опозорившим Рим. Идите к южным воротам. Там на страже Тит. Скажите ему, что вас отослали назад. Больше ничего. Пароль на сегодня – «Gloria et Dignitas» – «слава и благородство» –
Молодые люди подчинились, взяли свое оружие, и вышли, демонстративно не торопясь, и в штаб- квартиры. Большинство легионеров собралось сейчас на форуме вожидании жалования. Они подошли к южным воротам и назвали пароль. Тит, часовой, пропустил их без всяких замечаний, пока Квинт, который шел последним, не ступил через ворота. Тогда Тит прошептал:
– Я рад, что с вами, парни, ничего не случилось. Что там происходит? – Он глянул на штаб-квартиру. – Мы скоро выступаем?
Квинт не осмелился ответить, но поспешил вслед за Фабианом и Дионом по тропинке на восток.
Глава восьмая
Довольно долго молодые римляне шли молча. Квинт, как кавалерист, не был так хорошо приспособлен, как официальные гонцы, к длительным пешим переходам. Это входило в подготовку легионеров – они должны были преодолевать не менее трех миль в час, невзирая ни на что. Но он был сильнее остальных и не отставал от них на холмистой тропинке.
Их вел Фабиан, потому что ему приходилось идти тем же путем на прошлой неделе из Лондона.
Луна сияла, как прошлой ночью, но потом небо внезапно затянули тучи, и пришлось блуждать среди утесов, прокладывать путь через ручьи и подлесок. Начался дождь, когда они выбрались на проталину, посредине которой высился древний могильный курган, увенчанный стоячими камнями. Здесь Фабиан остановился.
– Думаю, нам надо передохнуть. Помню, когда я проходил здесь, то видел пещеру в холме. Уверен, она была справа от могильника. Там мы могли бы обсушиться.
Местность была пустынна, и на всем пути от крепости они не видели ни одной туземной хижины. Могильник и тропинка служили доказательством, что британцы порой здесь бывают, но римская дорога в этом направлении еще не была проложена.
– Да, хотел бы я обсушиться, – сказал Квинт, когда они свернули с тропы и начали взбираться на холм, – но еще больше я бы хотел поесть. Даже сухари сошли бы.
Некоторое время после бегства из крепости Квинт не чувствовал ничего, кроме облегчения, но теперь понимал, что нынешнее их положение дает мало оснований для радости. Впереди было, по меньшей мере, четыре дня пути, и они не знали точно, где искать войско Светония. К тому же предстояло пересечь земли атребатов. А по тому приему, который они оказали Фабиану, ясно было, что племя также восстало против римлян. К тому же все их оружие состояло из двух мечей и грубо сработанного туземного копья, что мало годилось как для охоты, так и для самозащиты.
– Но у меня есть немного еды, – неожиданно сказал Дион со своим обычным смешком. – Я прихватил ее со стола в зале, когда мы забирали свое оружие. Угадайте, что это?
– Сухари! – в голосе Квинта была благодарность и покорность судьбе.
– Точно. Наш дневной рацион, который собирался принести Бальб.
– Это ты хорошо придумал, – с одобрением заметил Фабиан. – Я был так потрясен, когда понял, что Бальб не только не собирается драться со мной, но выбирает момент, чтобы треснуть Постума по голове, что у меня все вылетело из памяти.
И у меня тоже, признал про себя Квинт. Он понимал, что крепок задним умом, и совершал немало
