причиной для войны было «место под солнцем» – небольшой зеленый сквер почти в центре города, который был маловат для того, чтобы в нем, не мешая одна другой, умещались обе группировки, – жизненного пространства на всех было явно недостаточно. Зимой противники собирались по домам и другим теплым местам, летом – на природе, зато в межсезонье, когда сидеть дома уже надоедало, а на природе было еще слишком холодно, они сталкивались именно в этом сквере. Территориальный спор имел давнюю жестокую историю и не был до сих пор однозначно решен ни в чью пользу. Сражения сезонно то утихали, то разгорались вновь. Но никогда не переходили определенных границ.

Группировка, изучаемая Андреем, называла себя «пророками», поскольку считала, что за их убеждениями о гибельной роли цивилизации – будущее, а своих противников именовала – за их склонность к тяжелому и металлическому року – «пауками». По имени одной из известных рок-групп. Настоящее название рок-группы было «Скорпионы», и сами противники именно так себя и называли, но в устах «пророков», как правило, превращались в «пауков», «сколопендр» и прочих членистоногих, включая тараканов.

Сейчас, в разгар лета, необходимости делить место под солнцем не было, и поэтому нападение «пауков» выглядело странно, а причина его была никому не понятна. Никому, за исключением самих «пауков», разумеется. И мне придется, образно выражаясь, вырвать у них признание, если я хочу обеспечить действительную безопасность клиенту, то есть Андрею. Один из нападавших, тот, который остался в лодке и в буквальном смысле этого слова получил от меня по очкам, даже был узнан одним из «пророков». Компанией Андрея было предложено в ближайшие дни коллективно разобраться на нейтральной территории в том, кто прав, кто виноват, но он отказался.

– И что же послужило причиной столь гуманного, с твоей стороны, шага? – поинтересовалась я.

– Ну, понимаешь..., – начал было Андрей и замолчал, задумавшись, а затем быстро выдал, видимо, только что пришедшую в его голову мысль, – во-первых, ты бы могла остаться без работы, точнее, без половины работы, а, во-вторых, вряд ли бы это решило проблему.

– Ну, спасибо за заботу о моем трудоустройстве, я очень тронута, – засмеялась я в ответ.

– К тому же, – продолжал Андрей, – мое исследование могло бы потерять чистоту и, как бы это сказать...

– Невинность, – подсказала ему я.

– Ты знаешь, да, – согласился он и посмотрел на меня в зеркало заднего вида.

Наши глаза и взгляды встретились на поверхности зеркала, и мы рассмеялись. Мы въехали в центр города, и Андрей спросил:

– Женя, что мы будем делать сейчас?

– Как твое самочувствие?

– Да вроде ничего. Только плечо немного побаливает.

– Тогда едем ко мне, и будем надеяться, что гарпун не был отравлен ни ядом болотной жабы, ни, на худой конец, банальным мышьяком.

– Я тоже.

– Что тоже?

– Буду надеяться, что не умру в судорогах, не съездив в Танзанию, – улыбнулся Андрей.

– Правильно. Сначала – увидеть Танзанию, а затем – умереть.

И мы снова рассмеялись. На вторые сутки знакомства, или, точнее сказать, общения, наша взаимная симпатия заметно возросла. Такое достаточно часто случается с людьми, совместно пережившими большую опасность.

Тетя Мила сначала на мгновенье удивилась нашему слишком раннему возвращению, а затем, радостно всплеснула руками и засуетилась, организовывая чаек и предлагая нам остатки роскошного торта и прочие вкусные мелочи. Поблагодарив за угощение, мы ушли в комнату с телевизором и видеомагнитофоном. Андрею была поставлена учебная видеокассета, а я принялась обдумывать свои дальнейшие действия.

Было совершенно ясно, что концом нити, хорошенько потянув за который можно было бы распутать весь клубок, являлись «пауки». Кое-кого из них я уже знала в лицо, а одному даже оставила временную отметину, по которой его узнать не составит никакого труда. Место их сборов тоже известно. Итак, я решила оставить на вечер Андрея здесь – пусть оттачивает свои лингвистические познания, а самой наведаться в «Розу ветров» и попытаться встретить кого-либо из представителей членистоногих.

Мое настоящее лицо им уже известно, так же как то, что какая-то девка постоянно мешает им выяснять отношения с моим подопечным. Поэтому нужно явиться к ним в таком виде, чтобы у этих любителей охоты на людей не возникло никаких подозрений о моей настоящей цели и о том, кто я на самом деле. Ну а потом, в самый ответственный момент, неожиданно «взять» тепленькими. В этом плане мой пол давал мне сильные и неоспоримые преимущества: от девушки не ожидают особой физической силы и способности бороться и побеждать. Поэтому, когда она обнаруживает подобные таланты, для многих это становится сильным психологическим шоком. Особенно, если девушка привлекательна. В общем, красота – это действительно страшная сила. И я рассчитывала этим воспользоваться.

Итак, мне необходимо изобразить хрупкую девочку, внешне отличающуюся от той, которую видели мои противники, и способную пойти на близкий контакт. Правда, последнее не должно сильно бросаться в глаза, так как это может привлечь намного больше людей, причем абсолютно не нужных для выполнения моей задачи. Немного подумав и сопоставив эти требования с техническими возможностями моего гардероба и гримерных принадлежностей, я решила на этот вечер стать сероглазой блондинкой с не очень длинной стрижкой, чтобы волосы не могли помешать мне в случае серьезной заварушки.

Раскрыв шкаф, я начала производить отбор одежды, необходимой для предстоящего похода. Несколько вещей полетели на диван вместе с плечиками. Андрей отвлекся от экрана и с интересом стал наблюдать за происходящим.

– Что ты делаешь? – поинтересовался он.

– Увидишь, – загадочно пообещала я.

– А когда?

– Как, наверное, говорили древние греки, каждому овощу – свое время. И фрукту тоже.

– Но это будет не очень долго? – с надеждой, включившись в словесную игру, спросил Андрей.

– Постараюсь не утомить вас долгим ожиданием, – клятвенно заверила я его на суахили и, пока он в уме переводил мою фразу, взяла отобранный костюм и скрылась за дверью.

В ванной комнате перед большим зеркалом я слегка отбелила кожу лица и надела золотисто-русый парик с волосами до плеч. Затем оценила свою работу. Получилось то, что нужно. Чтобы выглядеть естественней, я не стала изменять овал и отдельные черты лица, а только подобрала из своей коллекции пару контактных линз пронзительно-серого цвета. Такие линзы необычайно удобны для маскировки: цвет глаз сильно меняет общий образ человека. Порой даже до полной неузнаваемости.

Я взглянула в зеркало еще раз и осталась довольна. На меня смотрело немного наивное лицо смазливой девчонки лет двадцати. Для полного впечатления оставалось широко раскрывать глаза, слегка приоткрыть рот и периодически в нужный момент хлопать ресницами. Кстати, о ресницах. Мои были достаточно густы и пушисты, и я не без основания гордилась ими, но сейчас они нуждались в небольшом изменении. Я взяла тушь и подкрасила их, придав им некоторую искусственность, создавая как бы намек на девушку, не чурающуюся случайных связей. В таком виде, я полагаю, мне не составит труда подцепить нужного человека и, вызвав его на откровенность, заставить незаметно выболтать всю нужную мне информацию. А если он не пойдет на откровенность, то принудить его физически, хотя, как говорится, «это – не наш метод». Но интересы клиента могли потребовать от меня и этого.

Из одежды я выбрала легкие летние брюки и легкую блузку без рукавов в виде жилетки, которую надела прямо на голое тело. Затем немного поэкспериментировала: слегка наклонилась вперед – вырез блузки опускался, приоткрывая грудь в достаточной степени, чтобы без слов заинтересовать особь мужского пола. Конечно, я не сомневалась в своих женских способностях и внешних данных, но проверить лишний раз никогда не помешает. Да и получить внутреннее удовлетворение тоже.

Я вышла из ванной и уверенным шагом прошла в комнату.

– Ну, молодой человек, как ваши успехи на поприще лингвистики? – спросила я сидящего ко мне спиной Андрея.

Он повернул голову и приготовился было что-то сказать, но то, что он увидел, наверное, никак не соответствовало его ожиданиям, и он застыл, раскрыв рот и протянув лишь один неопределенный звук.