а потом отправишься вот с этими замечательными парнями. Советую тебе их слушаться!

— Ладно-ладно, — отмахнулась я. — Это потом!

Алонсо покачал головой и осуждающе сказал:

— Зря ты меня не послушалась, сеньорита! Терпеть вредно — это тебе скажет любой доктор… Ну, пойдем!

И он повел меня в другой конец площадки, где стояла деревянная кабинка, чем-то напомнившая мне далекую родину, тихие деревеньки, одноэтажные домики и «удобства» во дворе. Алонсо, как обычно, был настроен флегматично, и добирались мы не так уж спешно. За это время негр со своими подручными успел сместиться к вертолету, распрощаться с Мигелем. Пилот-янки запустил уже мотор.

Запершись в кабине, я первым делом отыскала подходящую дырку, чтобы наблюдать за площадкой. Я не собиралась торопиться. Теперь ошибиться было нельзя. Алонсо, остановившись в нескольких шагах от туалета, деликатно отвернулся. Свою автоматическую винтовку он закинул за плечо.

Мигель уже скрылся в лесу. Как долго он будет добираться до реки, я не знала, поэтому решила тянуть время возможно дольше. Мигель не должен был услышать выстрелы.

Негр потихоньку начинал нервничать. Он то и дело бросал злые взгляды в сторону кабинки, где находилась я, и мрачно прохаживался возле вертолета. Патлатые индейцы стояли неподвижно и безразлично — им было все равно. Двое местных бандитов скрылись в бараке, двое других с любопытством таращились на работающий вертолетный винт и о чем-то спорили. Последний участник этой сцены, Валентин Сергеевич, нерешительно кружил в отдалении, кажется, отчаявшись получить от меня заветный знак.

Наконец негр не выдержал — он коротко бросил что-то одному из индейцев, и тот, мгновенно сорвавшись с места, побежал. Черные космы его развевались на бегу, как темное пламя. Подскочив к Алонсо, индеец что-то буркнул, кивнув в сторону кабинки. Мексиканец неторопливо обернулся и сказал меланхолическим тоном:

— Сеньорита, ты скоро? Ребята уже начинают сердиться!

— И вам не стыдно тревожить женщину в такой момент? — гневно спросила я.

— Мне все равно, сеньорита, — ответил Алонсо. — Сидите там хоть до утра. Но эти парни просто взломают дверь!

— Мне нужно срочно поговорить с Мигелем! — неожиданно заявила я.

Алонсо удивленно уставился на дверь кабинки и недоверчиво сказал:

— Но ты опоздала, сеньорита! Мигель уже уплыл по реке. По-моему, я слышал шум мотора. Да, вон и парни возвращаются! Конечно, он уже уплыл. Выходи, сеньорита!

Теперь я тоже увидела, что из леса вышли те двое, что относили к реке мешки. Они шли, лениво передвигая ноги, и презрительно разглядывали вертолет и нарядно одетого негра. Автоматы болтались у них за спиной.

Я сделала каменное лицо и вышла из кабинки. Алонсо облегченно вздохнул и, не особенно спеша, повел меня обратно. Индеец затрусил впереди — тяжелый «кольт» хлопал его по бедру при каждом шаге.

Четверо местных головорезов обернулись и некоторое время смотрели на меня, обмениваясь вполголоса замечаниями. Валентин Сергеевич тоже встрепенулся и спотыкающимися, будто пьяными, шагами неуверенно потащился вдоль барака.

Я шла неторопливо, но уверенно, и негр постепенно успокоился. Он смотрел на меня с холодным презрением, заложив руки за спину и широко расставив ноги. Индеец подбежал к нему и преданно заглянул в глаза. Негр сделал вид, что не заметил его.

Когда до вертолета осталось метров пятнадцать, я сказала вслух по-русски: «Ну, с богом», и выхватила из кармана пистолет.

Алонсо обернулся, и глаза его расширились. Лицо его моментально превратилось в неподвижную злобную маску, и он рванул с плеча винтовку. Я выстрелила в упор и тут же упала на землю, переместившись метра на три в сторону.

Из сарая мгновенно выскочил Доули и огромными прыжками понесся к вертолету. В правой руке, к моему великому изумлению, он сжимал пистолет.

Головорезы, зубоскалившие около хвоста вертолета, схватились за автоматы, не спуская с меня глаз. Индейцы выхватывали из кобур свои «кольты». Я, не раздумывая, выпустила несколько пуль в сторону автоматчиков. И в ту же секунду открыл огонь Доули.

Один из индейцев подпрыгнул, нелепо вскинув руки, и неподвижно упал наземь. Второй торопливо выстрелил в Доули и, к счастью, не попал. Я тут же взяла его на мушку и нажала на спуск. Пуля попала ему между лопаток и бросила на землю. Я опять откатилась в сторону и укрылась за телом Алонсо.

Автоматчики, из которых один был убит или тяжело ранен, залегли и, опасливо косясь в мою сторону, изготовили автоматы к бою. Опять бабахнул пистолет Доули, и краем глаза я увидела, как улыбчивый янки, кренясь набок, вываливается из кабины вертолета. Негр, забыв о своем высокомерии, упал на землю и, извернувшись, как змея, выхватил из-под пиджака пистолет. Доули, укрывшись за брюхом вертолета, открыл ожесточенный огонь. Голова негра дернулась и словно взорвалась изнутри.

Я бросила пустой «вальтер» и подтянула в себе автоматическую винтовку Алонсо. Переведя рычажок на автоматический режим, я несколькими короткими очередями заставила автоматчиков вжаться в землю. Доули, прислонившись спиной к вертолету, менял в пистолете обойму.

Неожиданно справа от меня беспорядочно затрещал автомат. Стреляли из окна барака. Я вспомнила, что там засели еще двое, и выстрелила по окнам. Стрелок скрылся.

— Беги! — заорал Доули. — Я прикрою! — Он упал на землю и открыл прицельный огонь по автоматчикам.

Я вскочила и, сжимая в руках винтовку, птицей полетела к вертолету. Давать знак Валентину Сергеевичу у меня не было времени, но он и сам разобрался в ситуации — очертя голову тоже бросился к машине и запрыгнул в кабину едва ли не раньше меня.

Швырнув винтовку под ноги, я схватилась за рычаги и без проволочек пошла на подъем. Грохочущий вертолет оторвался от земли. Доули бросил стрелять и, подпрыгнув, успел ухватиться за край кабины. Пока я набирала высоту, он подтянулся на руках и упал между сиденьями.

По площадке пошел гулять ветер от винта. Качнулись верхушки деревьев. Бросив взгляд вниз, я увидела, что автоматчики — их осталось всего двое — бегут за вертолетом, паля на ходу в небо.

Англичанин сел и лихорадочно проделал у меня за спиной какую-то манипуляцию. Потом он перегнулся в открытый люк и швырнул что-то на землю, прямо под ноги бандитам. Я заложила крутой вираж и опять бросила взгляд вниз. На ровной поверхности площадки вдруг вспух огненный красно-черный шар. Плотный звук разорвавшейся гранаты ударил по барабанным перепонкам. Полетели клочья земли. Автоматчиков отбросило взрывом к бараку. Больше они не шевелились.

— Поднимитесь повыше! — крикнул Доули. — Я хочу заснять панораму!

Я обернулась. Вместительная куртка на англичанине была распахнута. Я увидела мягкую светлую кобуру, закрепленную у него под мышкой, широкий пояс со множеством накладных карманов и портативную видеокамеру, которую он с тревогой вертел в руках. Наконец лицо его прояснилось, он кивнул мне и приник к глазку видоискателя.

— Я сделаю один круг, — предупредила я, — а потом мы летим к реке!

Лагерь остался далеко позади. Мы летели на север, вдоль правого берега темной, словно ковер, реки, едва не задевая верхушки нависающих над водой деревьев. Никто не потрудился захлопнуть люки, и через кабину перекатывался влажный горячий ветер. Доули, зажав между колен винтовку, напряженно следил за рекой. Валентин Сергеевич, притихший и взлохмаченный, съежился на заднем сиденье.

— А вы гораздо лучше подготовлены к этой поездке, чем я думала! — крикнула я англичанину.

— Я стараюсь предвидеть любые неожиданности! — крикнул он мне в ответ. — Без пары гранат в такие места нет смысла соваться!

Мысленно я согласилась с ним — если он и преувеличивал, то самую малость.

Теперь нужно было решить, что делать дальше. Я собиралась лететь до побережья, чтобы дождаться там Мигеля и проследить, кому он передаст свой груз. Но кое-какие сомнения терзали меня, и мне хотелось