Эта, по выражению Эрла, «ужасающая» статья Хроники обсуждается в Earle J., Plummer Ch. Two of the Saxon Chroknicles parallel, II, 1892., pp. 185–186.

В связи с этой темой нельзя не упомянуть Готланд. Клады, обнаруженные там до 1946 г., содержат более 570 украшений, большинство которых изготовлены на острове из привозных слитков; 2300 серебряных заготовок в виде брусков прямоугольной или цилиндрической формы или колец; 93 000 целых и 16 600 обломков монет – все, кроме трех, серебряные. Большая часть этого серебра «восточного» происхождения, но Англия и франкские королевства также внесли свой вклад.

П. Сойер предложил свое объяснение того неоспоримого факта, что английские монеты IX в. в скандинавских кладах встречаются довольно редко. По его мнению, деньги, полученные в качестве данегельда, часто тратились там же в Англии на покупку земель. Эта гипотеза, хотя и нашла поддержку у части исследователей, на деле ничем не подтверждается. Англосаксонская хроника (896 г.) сообщает, что после поражений 892–896 гг. «датское войско разошлось в разные стороны; одни пошли в Восточную Англию, другие – в Нортумбрию, а те, кто был feohlease, сели на корабли и уплыли через море на юг, к Сене». П. Сойер переводит feohlease как «те, у кого не было денег», имея в виду деньги на покупку земли, но все же кажется более вероятным, что здесь речь идет о людях, у которых не было владений в Англии – именно поэтому они и могли уплыть.

Об этом рассказывается в Хронике Титмара Мерзебургского.

А. Кемпбелл полагает крайне маловероятным, что Торкель лично служил Свейну или предводительствовал войском, подчинявшимся, так или иначе, конунгу. «Тем не менее успехи Торкеля при дворе Этельреда вполне могли встревожить Свейна, который давно уже имел виды на Англию» (Encomium Emms Reginas / Ed. Campbell A., 1949, p.lii). В «Encomium» говорится, что Свейн отправился в Англию по настоянию своих воинов, чтобы отомстить Торкелю за измену (I, 2, pp. 10–11).

Encomium Emms Reginas / Ed. Campbell A., 1949, p. 75; Liebermann F. Die Gesetze der Angelsachsen, Halle, 1903–1916, I, pp. 273–275.

Восстановить точно последовательность событий довольно трудно. В том же году, как сообщают источники, Кнут привел большой флот в Балтийское море, где обитатели Йомсборга-Волина, недовольные венды и жители Эстляндии могли своими глазами узреть его мощь. Вернувшись в Данию после этого похода, он помирился с Торкелем.

В «Саге о Кнютлингах» говорится, что Кнут был высок, силен, щедр и доблестен и умел добиваться своего. У него были светлые волосы и пронзительный взгляд; длинный узкий нос с горбинкой немного портил его наружность. «И ему была великая удача во всем, что касалось власти».

Anglo-Saxon England, p. 404.

Благоволение Кнуту выразилось и в конкретных шагах: папа уменьшил сумму налога, который платили английские архиепископы, приезжавшие в Рим, чтобы получить паллиум; император и другие европейские монархи снизили пошлины, взимавшиеся с северных торговцев и паломников, проезжавших по их землям по пути в Рим. Позднее император Конрад, в соответствии с одним из пунктов брачного договора между его сыном Генрихом и дочерью Кнута Гуннхильд, вернул Дании Шлезвиг и согласился установить датско-германскую границу по Эйдеру.

Главным и наиболее ценным источником сведений о «викингских» годах жизни Олава являются «Викингские висы» Сигвата сына Торда и драпа «Выкуп головы» Оттара Черного. Оба были скальдами Олава, а Сигват, кроме того, – его дружинником и другом. Сигват рассказывает о 13 битвах Олава – начиная с битвы на озере Меларен и кончая сражением в Гвадалквивире. Судя по некоторым описаниям, оставшимся в других источниках, он сильно преувеличил заслуги своего друга и повелителя, поэтому, когда речь идет о конкретных фактах, к «Викингским висам» следует относиться с осторожностью; однако в целом они рисуют вполне правдоподобный портрет весьма одаренного юного викинга, с успехом постигающего основы этого нелегкого ремесла.

Разумеется, он не был идеалом, каким его описывают агиографы. Об Олаве написано больше, чем о любом другом конунге эпохи викингов. Из «Древнейшей саги об Олаве Святом», написанной в Исландии неизвестным автором около 1180 г., до нас дошли только фрагменты; «Легендарная сага об Олаве Святом» сохранилась в норвежской рукописи 1250 г.; нельзя не упомянуть также многочисленные агиографические сочинения в прозе и стихах, на латыни и народном языке (Acta Sancti Olavi, Geisli и не сохранившееся Tramslatio Sancti Olavi), скальдическую поэзию – в том числе висы Сигвата сына Торда, Оттара Черного и Тормода Скальда Черных Бровей и сочинения северных историков, начиная с Ари и Теодорика. Упоминания об Олаве встречаются и в континентальных источниках, и наверняка немало преданий о конунге бытовало в устной традиции. Наконец, существует «Сага об Олаве Святом» Снорри Стурлусона, написанная как отдельное произведение, но потом включенная в «Круг Земной», от которого она составляет едва ли не треть. Таким образом, имеющийся в нашем распоряжении материал представляет собой причудливую смесь церковной и светской традиции, агиографии и биографии и исследовать его – задача достаточно сложная.

Перевод О.А. Смирницкой. Цит. по: Снорри Стурлусон. Круг Земной. – М.: Наука, 1980.

Начиная с первой половины VIII в., когда Виллиброрд отправился с миссией во Фризию, англосаксы много делали для распространения в Скандинавии христианства. Влияние англосаксонской церкви было весьма сильно в Дании в правление Кнута и Свейна Эстридсена, в Норвегии времен двух Олавов и Харальда Сурового и, насколько можно судить, в разные периоды в Швеции. Англия поставляла миссионеров, прелатов, епископов, святых и мучеников; отчасти заимствовалась также церковная терминология.

Перевод О.А. Смирницкой. Цит. по: Снорри Стурлусон. Круг Земной. – М.: Наука, 1980.

В Англосаксонской хронике (рукопись «Е») битва датируется 1025 г., но эта дата полностью противоречит хронологии, предлагаемой скандинавскими источниками, и едва ли может быть принята. Известные нам факты из биографии Олава говорят в пользу 1027 г. (блестящую аргументацию такой датировки дает А. Кемпбелл, но если принять, что Кнут ездил в Рим в 1027 г., сражение следует датировать 1026 г.

Некоторые исследователи полагают, что Снорри, описывая херсиров XI в., выступавших против конунга Олава, исходил из реалий известной ему Норвегии XIII в. и его рассказ грешит анахронизмом. По их мнению, в ряде областей, в частности Упплёнде и Вике, Олав нашел куда большую поддержку, чем говорится в саге. Также и противников конунга не устраивала не столько его политика, сколько направленные непосредственно против них конкретные действия. Главными их мотивами были потеря земель, утрата положения, смена религии, желание отомстить за родичей или личные счеты с конунгом.