у нас было полсотни семей из Миссури, мы могли бы делать все, что нам заблагорассудится, без всяких опасений. Трудности пути сюда - чистая выдумка…'
Задействовал Ротчев и Саттера, который, впрочем, действовал не за жалованье, но из собственных интересов, ну и из-за долга, конечно. Саттер нанял опытного проводника Калеба Гринвуд, который дожидался в форте Холл караваны переселенцев с обещанием Саттера предоставить им бесплатную землю в Калифорнии. И небыло случая, чтобы часть фургонов, зачастую большая, под предводительством одного из сыновей Гринвуда, не сворачивала на Калифорнийский тракт.
А сразу после заключения Орегонского трактата 1846г. Ротчев, от лица Компании, передал права на платную эксплуатацию всех перевалов через Скалистые горы вождям тех племён, на территории которых эти перевалы находились. Отныне, с каждого человека, проходящего через перевал на российскую территорию, его владелец брал по 1 доллару. Но скоро этот индейский бизнес прогорел - большинство из новых переселенцев были не в состоянии заплатить такую большую цену и поток поселенцев двинулся на юг, в Калифорнию. Тудаже понемногу стали переправляться и поселенцы бывших английских факторий. Ротчев стал требовать возврата ссуд, полученных ими у МакЛафлина.
В те же годы орегонские партии переселенцев, несколько лет проходившие в полнейшей безопасности, стали подвергаться нападениям индейцев. Для защиты двигавшихся по Орегонскому тракту эммигрантов от нападения, из Вайоминга в Колорадо были переведены 5 драгунских рот под командованием полковника Стефана Кирни, ставшие таким образом первыми воинскими частями армии СШ за Скалистыми горами. В 1844-46гг. было засвидетельствовано несколько проникновений драгун на территорию Восточного Орегона, что вызывало немедленную реакцию британцев.
Впрочем, несмотря на присутствие бостонских драгун, в течение трёх лет мелкие нападения на переселенцев продолжались как на территории Орегона, так и на 'ничейных' землях: угнанные лошади, убитые волы, стрела в спину неосторожного охотника, а 1847г. случилась трагедия.
Летом в Русской Америке началась новая эпидемия, на этот раз - кори. Она началась в Восточном Орегоне и быстро распространилась на запад до побережья и на север до Аляски. В племенах, ещё не переболевших корью смертность была очень высока, иногда до 10%. Только в Уналашкинском отделе от кори и сопутствующих болезней умерло до 100 человек, в основном женщин и детей.
На среднем Орегоне болезнь разгулялась осенью. Эпидемия охватила все поселения. Болели в основном дети, но если иммунитет белых позволил им справиться с болезнью, то индейские дети гибли в больших количествах. Обозлённые родители обвинили бостонских миссионеров в заговоре и преднамеренном распространении болезни с целью захватить их землю. 29 ноября 1847г. группа кайюсов напала на пресвитерианскую миссию в селении Вайилатпу, убила 14 человек, среди них главу пресвитериан Маркуса Уитмен и его жену Нарциссу, захватила 53 заложника и сожгла здания миссии.
Получив известие о нападении, Ротчев немедленно отправился на спасение миссионеров вместе с эскадроном драгун под командованием … Но когда 11 декабря подошла к Вайилатпу всё уже было закончено. Верховный вождь нес-персе Семен Ксаксатсов, узнав о нападении, собрал отряд воинов и отправился к кайюсам.
'Почти всю ночь просидели ними-ипу под мокрыми деревьями. Моросило и они грелись у маленьких костров разведенных под шкурами… Деревня располагалась вокруг большого изгиба реки, в полуверсте от нее в реку впадал ручей. Перед рассветом воины ними-ипу подошли к устью этого ручья, перешли его и оказались возле деревни. Ко времени когда они подкрались уже шел дождь. Это было хорошо. Все кайюсы сидели в своих домах и из-за шума дождя не могли слышать, что делается снаружи. Всего в Вайилатпу было 14 домов и Кса'ксатс Са'я (Семен Ксаксатсов) приказал возле каждого входа в дом поствить по 2 воина и еще по 4 в отдалении, чтобы если кайюсы захотят вылезти через крышу их легко было подстрелить. Вождь приказал стрелять только по тому, кто выскочит из дома и попытается бежать.
Когда стало рассветать Кса'ксатс Са'я ударил палицей в стену того дома, где жил вождь Вайилатпу по имени Пакатамапаутх и крикнул:
- Привет тебе Пакатамапаутх.
Проснувшийся вождь выглянул в дверь, увидел направленные на него ружья и копья и спросил:
- Почему ты Кса'ксатс Са'я пришел ночью, как вор? Разве между нами нет договора?
- Я пришел напомнить, что мои друзья слишком у тебя загостились. Они обещали погостить также и у меня, но видно у тебя им так понравилось, что они не хотят уходить. Говорят, что бостонцам так понравилось твое угощение, что некоторые из них объелись и умерли.
- Нет. Они умерли от огорчения, что придется покинуть мой дом.
Этот разговор через стену надоел Кса'ксатс Са'я и он сказал:
- Пакатамапаутх. Ты знаешь зачем я пришел. Выходи и поговорим как два вождя. Или тебе больше нравится походить на барсука в норе?
Пакатамапаутх тутже вышел. Он был без оружия и в белом бизоньем плаще, расшитом иглами и бисером и улыбался он как гостеприимный хозяин. Не зря его имя означало 'Пять раз бывший в окружении врагов'.
Уже рассвело и дождь усилился, а вожди стояли и разговаривали. Воины ними-ипу тоже стояли под дождем и порох в их ружьях совсем отсырел, так что если бы кайюсы выскочили из домов, они не смогли бы стрелять.'
Беседа вождей закончилась тем, что все 53 заложника были переданы нес-персе, а сам Пакатамапаутх сдался их вождю, приняв на себя всю ответственность за нападение на миссию.
Опоздавшему Ротчеву оставалось только поблагодарить Семена Ксаксатсова за расторопность и принять под своё покровительство испуганных бостонцев, которые боялись спасителей нес-персе не меньше, чем кайюсов.
Вместе с освобождёнными заложниками и арестованым Пакатамапаутхом Ротчев вернулся в Ново- Архангельск, откуда 15 января вся компания перебралась в Новороссийск. Правитель Орегонского отдела не счёл себя вправе принять судебное решение по этому делу.
Но и главный правитель решил, что судить вождя кайюсов должен не он, а официальные власти Российской империи. В мае 1848г. на корабле 'Князь Меншиков' обвиняемый Пакатамапаутх и все 53 потерпевших отправились Охотск.
Губернатор Охотска майор Калистов ответственности не убоялся и уже 20 августа вождь Пакатамапаутх был приговорен к 10 годам каторжных работ.
Довольные исходом дела большинство бостонцев отправилось в Иркутск, чтобы оттуда, через Сибирь и Россию вернуться на родину, а Пакатамапаутх остался в охотском остроге дожидаться ответа на прошение о помиловании.
И оно не заставило себя ждать. К маю 1849г., когда потерпевшие ещё не успели добраться до Санкт- Петербурга, прошение вернулось с резолюцией императора Николая Павловича: 'Несчастного дикаря помиловать, но от власти тоена отрешить.'
Пакатамапаутх вернулся домой осенью тогоже года. Он никогда уже не был вождём, но пользовался уважением и авторитетом не только у кайюсов, но и среди других племён Орегона.
В этой истории буквально всё кричит о сговоре. Военный отряд разводит костры в трёх верстах от объекта нападения.
Налёт происходит во время дождя. Разумеется такая погода хороша для кражи лошадей, но в случае боя обороняющиеся легко расстреляют нападавших. Те просто не смогут ответить, у них отсыреет порох на полках и размокнут титевы луков. При этом кайюсы даже не пытались обороняться. Из домов небыло произведено ни одного выстрела! И Пакатамапаутх вышел на переговоры, будто давно был к ним готов.
Совершенно ясно, что ни кайюсам, ни нес-персе эти игры были ни к чему и они, скорее всего, выполняли чей-то заказ. И этот кто-то был не последним человеком в администрации Компании. Ведь недаром, менее чем за год до описываемых событий, были заключены два договора. Об одном из них упоминает Пакатамапаутх в разговоре с Семеном Ксаксатсовым. Кайюсы и нес-персе договорились о военном союзе, а учитывая значительное превосходство последних, фактически это было соглашение о покровительстве, причём без каких либо финансовых обязательств.
