стекло.

«Бревно на дороге! – повторял он. – Бревно на дороге!» Вкупе с клятвенными заверениями костолицего о том, что не он поджег БТР на охоте, ему это очень не нравилось. Потому что если убить на охоте хотели не его, то ближайшим кандидатом в покойники был Медведев. А именно он и был сейчас зажат в перевернутой машине.

В считанные секунды он доскреб до зеленой прошлогодней травы, оценил расстояние между почвой и помятым капотом и охнул: то, что грузный глава администрации здесь не пройдет, он уже видел. Бензином пахло все сильнее.

– Что вы там возитесь? – послышалось раздраженное кряхтение главы администрации. – Отец Василий! Где вы там, черт бы вас побрал!

Священник еще раз огляделся и примерился к «Мерседесу». Машина лежала на покатом склоне, и, если поднапрячься... Отец Василий глубоко вдохнул и резко выдохнул морозный воздух, схватился за дверцу и поднатужился... «Мерседес» подался. В принципе перевернуть его было возможно.

– Никому не выходить! – крикнул он. – Буду ставить на колеса!

– Что вы там задумали?! – панически отозвался Медведев.

Отец Василий собрался, присел, ухватился за крышу и одним рывком поставил огромную машину на бок.

Позже он множество раз пытался понять, как это у него получилось, но так и не понял. Да, конечно, машина лежала на покатом склоне; да, конечно, он был немножко не в себе; да, и Медведев, и шофер находились на той, нижней стороне и помогали ему просто своим весом... И все равно это оставалось чудом.

В глазах у священника потемнело, и он тяжело осел в снег. Затрещало и осыпалось к его ногам лобовое стекло, вылез и встал рядом с ним шофер. Потом выбрался наружу и Медведев... Но священник даже не пошевелился. «Надорвался, блин, – думал он. – Кажется, я надорвался...»

– Отец Василий! Батюшка! Что с вами?! – наклонился над ним водитель, кажется его звали Женя... – Поднимайтесь!

И в этот момент прозвучал выстрел.

Женя растерянно ойкнул и повалился рядом со священником.

Отец Василий поднял голову: прямо перед ним, на дорожном полотне стояли два рослых, закутанных во что-то белое мужика. И один из них уже целился ему в грудь.

Раньше он про такое только слышал, но теперь чувствовал это физически: время спрессовалось, и миллисекунды превратились в секунды, а секунды – в минуты.

Он медленно перевернулся на живот и, отметив, как дзенькнула рядом пуля, схватил Медведева за ворот и поволок его по сугробам за машину, а затем и дальше – в голую по зимнему времени рощу.

Что-то, по-рыбьи разинув рот, беззвучно кричал глава администрации, где-то позади хлопали и хлопали выстрелы, но это не имело значения. Сейчас вообще ничто не имело значения: ни жизнь, ни смерть, ни Медведев, ни пули, ничто, кроме силы, что тащила священника помимо его воли вперед. Не вопреки его воле, нет... именно помимо.

– Хорошо. Это я понял. – Майор ФСБ сидел напротив и смотрел священнику прямо в глаза. – А зачем вы ударили Николая Ивановича?

– У него была истерика.

– И в чем она выражалась?

– Он не хотел идти дальше.

– И поэтому вы его начали бить?

– Бить? – отец Василий растерялся.

– Да, Михаил Иванович, – назвал его мирским именем офицер. – Вы его ударили четыре раза. Не один – четыре!

– Я уже извинялся, – опустил глаза отец Василий.

Если честно, то не ударить Медведева было невозможно – дорогой Николай Иванович устроил ему целое представление. Глава администрации устал слишком быстро и слишком сильно, и даже страх не смог подстегнуть его по-настоящему. Поэтому уже метров через пятьсот он заявил, что опасность миновала и можно передохнуть.

Но отец Василий так не считал. Он прекрасно понимал, что они миновали самый простой, самый легкий для перехода участок. Но главное, насколько он помнил, где-то здесь шоссе делало петлю, а значит преследователи, если они хоть в какой-то мере профессионалы, обязательно попытаются взять их в клещи, загнав с двух сторон. Лично он именно так бы и поступил.

– Мы внимательно осмотрели шоссе на указанном вами участке; вас никто не преследовал, – покачал головой майор.

– Я этого не мог знать наверняка! – с отчаянием выкрикнул отец Василий. – Я должен был использовать малейший шанс! Почему вы не хотите меня понять?!

– Я-то вас понимаю, – вздохнул майор и потянулся за какими-то бумагами на столе. – Но если бы все было так просто...

– А все просто, – пожав плечами, через силу улыбнулся священник. – В Медведева стреляли, а я его оттуда уводил. Вот и все.

– А вы уверены, что стреляли именно в Николая Ивановича? По нашим сведениям, у вас ведь тоже есть враги; по крайней мере, один – как его... Борис Ефимов.

Отец Василий хотел было сказать, что с костолицым миссионером Борисом Ефимовым он буквально вчера «усугубил» флягу спирта и все было нормально, никто никого убить не стремился, но вовремя прикусил язык – для них это не аргумент.

– Борис Ефимов, может быть, и мошенник, но не убийца, – после небольшой паузы обронил священник. – А в Николая Ивановича уже стреляли, и вы это прекрасно знаете.

– Да, конечно, знаем, – кивнул майор. – На охоте. Вы еще тогда, помнится, проявили удивительную прозорливость и абсолютно точно указали охране, где искать «лежку» террориста.

Отец Василий устало вздохнул и снова принялся объяснять очевидное.

Допрос продлился до глубокой ночи, почти одиннадцать часов. Со всеми технологическими тонкостями. Священника допрашивали по двое и по трое. Ему задавали откровенно провокационные вопросы лишь для того, чтобы посмотреть, как он на них отреагирует. Его показания проверяли и перепроверяли, и довольно оперативно. Но главное, ни один его ответ, даже самый точный, не означал ровным счетом ничего, потому что уже через пять минут ему задавали пусть и несколько измененный, но абсолютно тот же, по сути, вопрос. И вот это понимание, что все напрасно и он пока что еще никого не убедил, и выматывало больше, чем все остальное.

И все-таки ему, пожалуй, повезло. Что-то свыше упорно провело его сквозь препятствия, и, даже когда эта жирная свинья наотрез отказалась идти по пояс в воде через незамерзающий ручей, отцу Василию достало сил взвалить районного босса на спину и на себе перетащить на другой берег. Да только в фээсбэшных кабинетах это в зачет не бралось – видно, у здешних «товарищей» были цели совсем иные...

Ольга и диакон Алексий встретили отца Василия прямо у дверей управления ФСБ. Здесь же стоял поповский «жигуль».

– Все?! – хором выдохнули они, едва он вышел.

– Кажется, пока все, – кивнул отец Василий. – А что потом будет, только господь и ведает...

Смертельно уставший от событий последних дней священник был искренне рад, что закончился хотя бы этот этап его трудных взаимоотношений с властями. И если начистоту, то ему страстно хотелось, чтобы всевышний хоть немного приостановил сумасшедший темп его жизни – тем более что никакого духовного смысла ни в покушении на Медведева, ни в том, что он уже во второй раз сумел спасти главу районной администрации, увидеть не удавалось.

«Ладно, там, наверху, виднее, – вздыхал отец Василий. – И, поскольку совсем уж бессмысленных вещей