Чтобы сидел без движения и ничего не пытался выбросить или спрятать... Пусть положит руки на стол, и как только уберет хоть одну руку – стреляй без предупреждения. По рукам. Ну а попадешь в голову – не велика беда... А ты, крошка, – обратился он ко мне, – раздевайся. Догола! Снимай с себя все... Ты хорошо знаешь английский? Все – это значит абсолютно все, до последнего лоскутика... Я проверю, не спрятала ли ты кассету где-нибудь на себе... А Поль пусть пока немного развлечется... Я думаю, тебе это понравится, а Поль?

– Ты прав, Грег, – ответил Поль. – В этом спектакле актриса мне нравится больше, чем режиссер. По- моему, он просто бездарен...

– Заткнись! – огрызнулся Грег и тут же набросился на меня: – Раздевайся! Публика уже волнуется в предвкушении зрелища...

«Скотина старая! – подумала я. – Я-то разденусь... Но ты не особенно рассматривай мои медикаменты. А то мне придется драться обнаженной, а это для меня не совсем привычно...»

Не знаю, чего ждал от меня Грег... Что я отдам ему кассету, чтобы только не раздеваться перед ними? Да он, урод, совсем не знает женщин...

Я совершенно спокойно начала раздеваться... Это не заняло много времени... Ботинки... комбинезон... бюстгальтер... трусики... И я стояла перед ними совершенно обнаженной. Нисколько не смущаясь этим. Пусть смотрят... И не только смотрят... Я уже вторые сутки не мылась, и как от меня пахло сейчас, можете себе представить... Что ж – пусть наслаждается... А кроме того... Я чувствовала на себе взгляд Поля и мне даже было приятно, что он рассматривает мое тело... Про кассету я старалась не думать, зная, что иногда какой-то намек на мысль выдает твоему противнику именно то, что ты хочешь от него скрыть...

Симпсон подошел ко мне и показал на пластырь, которым была заклеена правая рука.

– Это что?

– Ты же сам мне его наклеил, Григорий Абрамович! – напомнила я ему. – Впрочем, могу содрать...

– Не надо! – буркнул Грег.

Но рукой по пластырю провел, пощупал, нет ли под ним кассеты. Конечно, там ее не было.

Грег решил, похоже, поиздеваться надо мной всласть...

– Подними руки! – приказал он.

Я его команду выполнила. Под мышками у меня ничего не оказалось...

– Ноги на ширину плеч! – раздалась новая команда.

Выполнила. Работать с таким командиром было одно удовольствие... Он очень старался меня унизить, а я совсем не чувствовала себя униженной, и тем самым унижала его. А он увязал в этой нашей с ним дуэли и все больше и больше унижался...

– Наклонись! – скомандовал он.

Я наклонилась и, не дожидаясь нового приказа, раздвинула ягодицы руками. Знаете, как призывников заставляют делать на медкомиссии...

– Грег! – спросила я. – А что, если я засунула эту кассету... Может быть, трахнешь меня, чтобы проверить? А вдруг – там? Или ты уже не можешь? Попроси Поля... Он вряд ли откажется...

– Заткнись, тварь! – разозлился Грег, поняв, что опять проиграл. – Ну, молись, чтобы я ничего в твоем барахле не нашел... А то ты у меня сегодня же позавидуешь своему Судакову...

А я и без его совета молилась. Меня даже слегка колотить начало, то ли от холода, то ли от волнения... Но мне все равно было смешно смотреть, как Грег, словно последний идиот, рассматривает мое ароматное нижнее белье, прощупывает бюстгальтер... Не до смеха мне стало только, когда он начал выгружать содержимое моих карманов. И начал, конечно же, с правого нагрудного... Фонарик, шприцы с наркотиком... Грег пошевелил шприцы пальцем, посмотрел на свет один из них, убедился, что он непрозрачный... Подавил его пальцами, убедился, что не проминается...

И взялся за фонарик. Я чуть было не вздохнула облегченно и не выдала себя... Кажется, пронесло.

Фонарик Грег распотрошил моментально и, разглядев его пустые вутренности, швырнул их в сторону. На стол полетело содержимое других карманов... В кучку остального моего карманного барахла он особенно и не вглядывался... Так, поковырялся, как петух в куче мусора... И, схватив комбинезон, швырнул мне.

– Одевайся! – крикнул он.

И повернувшись к Полю, приказал:

– Теперь ты!

Поль давно уже приготовился к этой процедуре и проделал ее совершенно спокойно. Я тоже успокоилась, убедившись, что капсулы с кетамином на месте, и, значит, у Грега опять ничего не вышло.

Но теперь его переиграла я одна и чувствовала от этого какое-то удовлетворение. Чуть ли не гордость за себя... У Поля, между прочим, вид был несколько обескураженный. И отнюдь не тем, что его обыскивают. Он явно не понимал, куда я дела пленку, если она у меня. А она должна была быть у меня, это он знал наверняка, ведь у самого Поля ее не было... Так, может быть, ее и у меня нет?..

Не найдя ничего и у Поля, Грег окончательно разъярился. Он пыхтел как первый паровоз на Диком Западе, но молчал. Чувствовал, наверное, что попал в совершенно идиотское положение. Обыск только подтвердил наши с Полем слова – кассеты у нас нет. И в то же время Грег точно знал, что она у кого-то из нас...

Наконец он вызвал охранника и, не заботясь больше о нашем завтраке, приказал отвести нас в прежнюю комнату. И поставить двух часовых к дверям...

Едва мы вышли из столовой в сопровождении охранника, Поль шепнул мне в крайнем беспокойстве:

– Где же кассета?

Стоило ли и с Полем продолжать ту же игру, что и с Грегом? Я почему-то доверяла ему...

– У меня... – шепнула в ответ.

Реакция Поля была молниеносной.

Он оттолкнул меня в сторону, упал под ноги идущему сзади охраннику и сбил его с ног. Охранник вцепился в автомат, но Поль ребром ладони стукнул его по горлу, и тот захрипел. Автомат оказался в руках у Поля.

– За мной! Быстро! – крикнул он мне и помчался в ответвление коридора, в котором я только сейчас увидела входную дверь...

На шум откуда-то выскочили еще двое охранников. Поль толкнул меня к двери и крикнул:

– Открывай!

А сам короткими очередями заставил охранников забиться в угол коридора и не давал им высунуться.

Не сразу, но дверь поддалась моим усилиям и распахнулась. Мы выскочили наружу, и Поль потянул меня вправо, за угол здания. Я сразу поняла, почему именно вправо. С этой стороны к дому ближе всего подходили скалы. До них было метров двадцать, не больше...

– Беги! – приказал мне Поль, стреляя по двери и не давая высунуться из нее охранникам.

«Куда я одна в горах?» – мелькнула у меня паническая мысль.

Но Поль сильно толкнул меня в спину и закричал зло:

– Беги, дура! Я – за тобой!

Я помчалась к скалам. Поль действительно бежал метрах в пяти позади меня, время от времени поворачиваясь и стреляя из автомата в охранников, которые не решались выбежать из-за угла дома, а лишь неприцельно строчили в нашу сторону.

Добежав до первого большого камня, я плюхнулась за него, собираясь отдышаться, но Поль опять приказал мне тоном, не терпящим возражений:

– Дальше! Вниз по склону!

Я увидела за первыми камнями крутой спуск и принялась скакать с камня на камень, как горная коза. Через пару минут мы с Полем уже бежали рядом по довольно ровной тропе, скрытые от выстрелов преследователей нависающим над ней каменным козырьком.

Бежали минут десять. Пока не поняли, что нас не преследуют...

Это было странно. Поль, по-моему, тоже оказался растерян. Грег не мог нас отпустить просто так, не попытавшись догнать. Этого просто не могло быть.