то, как я пишу картины, как рисую. Там людей интересовали мои способности, мой внутренний мир, прежде всего. А тогда у меня был, между прочим (этого я никому еще не рассказывала), максимальный вес за всю мою жизнь — около ста десяти килограммов!

В пятнадцать лет, в очередной раз встав на весы, я увидела пугающие цифры и поняла, что не хочу быть такой большой. Может быть, чуть меньше, но не такой точно. И отправилась на курсы аэробики. Меня приняли в группу, поскольку танцевать и двигаться я умела от природы, но поставили в конец, в последний ряд. Там занимались начинающие и самые неуклюжие танцовщицы… Это настолько взволновало, взвинтило и разозлило меня, что я решила: во что бы то ни стало буду первой и стану танцевать в первом ряду. Я устроила себе совершенно безумный режим с ежедневными тренировками. Начала обращать повышенное внимание на то, что я ем. И за три недели килограммов пятнадцать с лишним сбросила. Только за счет того, что изменила отношение к еде и увеличила физические нагрузки в несколько раз. Вот это была, видимо, моя самая первая попытка похудеть. Но мотивация у меня была не только похудеть, но еще и танцевать лучше всех. И ведь получилось! Через месяц я уже работала в первой линейке, и меня ставили в пример стройным девочкам, которые никак не могли освоить основы пластики и гармоничного движения. Однажды наш тренер, уезжая на соревнования, сказала: «Корнелия, на время моего отсутствия ты заменишь меня, ты уже достаточно знаешь и умеешь!» Я заменила, получилось неплохо, а через некоторое время открыла свою школу аэробики, в которой и работала. И это несмотря на то, что вес у меня «плавал» в пределах восьмидесяти пяти — девяноста килограммов!

Набирать больше в то время я себе просто не разрешала. Юный возраст, ежедневные занятия позволяли мне сохранять вес даже при определенной предрасположенности к полноте. Никакими особыми диетами я в те времена не увлекалась, да и нужды в этом особой не испытывала. Нравилась себе такой, какая я есть. К тому же надо было кормить семью, я начала зарабатывать профессиональными танцами уже в пятнадцать лет, так что некогда было тратить время на всякое баловство (я тогда считала именно так).

В 2004 году случилось событие, которое серьезно изменило мою жизнь и предопределило будущую карьеру. Бабушка вычитала в какой-то газете, что проводится кастинг на астраханскую «Фабрику звезд». Я до этого никогда серьезно не занималась вокалом и вообще не подозревала о своих способностях в пении. Так, напевала что-то дома и все. Правда, слушала много. Мама привила мне интерес, более того, любовь к хорошей музыке. Я слушала Уитни Хьюстон, Мадонну, Элтона Джона, «Бэд Бойз Блю». А тут решила сделать такой микс: положить джазовый вокал на музыку в стиле хаус и спеть. Приехала на запись с температурой, мало что соображая, но спела, записалась и уехала в полной уверенности, что меня никто никуда не позовет. Оказалось наоборот. Я выиграла один конкурс, другой, потом стала работать певицей и танцовщицей в ночном клубе, между прочим, пользуясь повышенной популярностью. Мой вес и тут мне не мешал. Все певицы вокруг меня были какие-то штампованные: худые, высокие, но абсолютно безликие. И безголосые часто. К тому же я видела и понимала, что мужчины, глядя на меня, не испытывают отвращения, а напротив — им нравится попочка, им нравится грудь, талия. У меня ведь всегда была, да и сейчас есть талия. Я никогда не допускала каких-то свисающих боков и прочего. У меня всего много, но это все — плотное, натянутое, в общем, настоящее.

А потом моя бабуля вычитала в газете, что в Москве будет проводиться кастинг на «Фабрику звезд». Конечно, тут же начались сборы, и уже через пару дней я ехала в плацкартном вагоне поезда Астрахань — Москва. Провожавшие меня друзья кричали: «Корнелия едет Москву покорять!»

Вода — любимая стихия Корнелии. Лето 2010 г.

Не скажу, чтобы город, в котором я теперь живу, встретил меня очень ласково. Из общежития, в котором я поначалу поселилась, меня выкинули, поскольку я была уж слишком заметной, и я нашла недорогую гостиницу. Взятых с собой двадцати тысяч рублей хватило на оплату за несколько дней. Поэтому нужно было зарабатывать. Я пошла в клуб «Зона», чтобы показаться как танцовщица. Арт-менеджеру понравилось, а я говорю: «Я еще петь умею». Показала, что могу делать на сцене, и была принята на работу. За тридцатиминутный номер мне платили три тысячи рублей, чего хватало на гостиницу и еду. Для меня эти деньги были довольно большими, поскольку в Астрахани платили на порядок меньше. Опять же сыграла роль моя, скажем так, универсальность. У нас ведь как: если певица полная, она не может танцевать, да еще у нее свисает жир по бокам и, как говорится, «дребезжат» ножки. Если худая, она может танцевать, двигаться по сцене, но при этом сразу задохнется, и петь у нее не получится. Я же без проблем, несмотря на вес и объем, делала (да и делаю) и то, и другое. Опять же, я всегда носила короткие юбки, умела подчеркнуть талию и бюст, в общем, подать себя. Если есть в фигуре какие-то недостатки, их почти всегда можно скрыть тем или иным способом.

Конечно, попасть на «Фабрику звезд» — задача очень сложная. Была огромная очередь, поэтому я поставила туда свою знакомую, а сама пошла танцевать. Просто чтобы не застаиваться, как-то расслабиться. Сверху меня заметили, и съемочная группа отсняла сюжет, взяла у меня интервью. Меня тут же двинули вперед, я прошла все кастинги и попала в «волшебный мир шоу-бизнеса».

«Волшебным», конечно, этот мир выглядит только внешне. Изнутри все смотрится совсем по-другому. Тренировки, репетиции — с раннего утра до позднего вечера. В пятницу — отчетные концерты. Готовить еду и есть, в принципе, некогда. И я стала худеть. С девяноста восьми начальных килограммов я сбросила вес до девяноста одного — девяноста двух. При этом никаких специальных диет, ничего. Мало ели, мало спали, много работали.

Участницы-конкурентки, конечно, подкалывали меня, иногда даже очень зло. Были и такие люди, которым я просто не нравилась. Но когда я подошла к продюсеру Константину Меладзе с вопросом: «Не надо ли мне еще похудеть?», он ответил: «Не вздумай! Ты нужна нам такой, и никакой другой мы тебя воспринимать не сможем. Если ты похудеешь, то, вполне возможно, потеряешь свой голос. Голос ведь опирается на внутренние мышцы, а мышцы — на все остальное. Некоторые певицы, которые быстро перешли из одного веса в другой, теряли голос и становились никому не нужными». И в мой контракт были внесены цифры веса — девяносто пять (плюс-минус пять килограммов) на время работы в «Фабрике».

Первый сольный концерт Корнелии Манго в Доме Музыки в Москве

А затем у нас был девятимесячный тур по стране. Мы уехали из Москвы и только через девять месяцев вернулись. Ежедневные переезды из одного города в другой, практически ежедневные концерты — в общем, график, сравнимый с «чёсом» популярных артистов восьмидесятых. А ведь еще были танцевальные тренировки, репетиции. Через девять месяцев нас распустили, и я сразу же поехала сниматься в программе «Последний герой», в которой вес тоже особенно-то и не наберешь. Самым большим испытанием для меня стало отсутствие сладкого. Я, правда, нашла сахарный тростник и грызла его все время. Питание там было достаточно скудным.

Сама не понимаю, почему я там похудела всего на восемь килограммов. Мы там ничего не ели, нас не подкармливали. Операторы, которые ходили вокруг нас, молчали. Только когда приехали домой, я говорю: «Ребята, надо было нам хотя бы печенье подкинуть». Они отвечали: «Нас бы тогда уволили и отправили обратно в Москву». Игра есть игра. Если ты играешь, значит, по-настоящему. Странно, что я не сбросила все тридцать кило — я ведь практически ничего не ела, мы отдавали большую часть еды нашим мальчикам, потому что у них должно быть больше физических сил в конкурсах. Но это был интересный опыт, который я буду передавать своим детям, внукам, буду рассказывать, насколько я была сумасшедшая.

Вообще, мне нравится всякого рода экстрим, поэтому после «Последнего героя» я сразу отправилась на «Большие гонки», а потом в Аргентину на «Жестокие игры». Мне интересно жить, пробовать себя на