попытаешься познать себя. Мы не созданы для этого.

Фрейд смотрит на Флисса с каким-то новым любопытством.

Фрейд (отрешенно). А ты когда-нибудь пытался себя поз­нать, Вильгельм?

Флисс (твердо). Познать себя? Никогда.

Фрейд (качает годовой, не сводя с него глаз). Я понимаю.

Спустя несколько часов.

Встревоженная и нервная Сесили в своей комнате. Она очень просто, но весьма элегантно одета.

Сидит у окна и читает. Но время от времени она встает, чтобы посмотреть на часы.

На лице никакой косметики. Она бледна, под глазами – темные круги.

Стучат, она живо поворачивается к двери.

Сесили. Войдите.

Входит Фрейд с небольшим врачебным саквояжем. Лицо его измени­лось. Суровое по-прежнему, оно утратило привычное выражение агрессивной угрюмости. Он уже не выглядит упрямым и замкнутым, несколько демоничным, каким казался в предшествующие дни.

Фрейд грустен, но выглядит искренним. И за его глубоким беспокой­ством начинает ощущаться какая-то новая уверенность, еще не осознающая саму себя.

Сесили улыбается ему. Он подходит к ее креслу.

Фрейд. Здравствуйте, Сесили. (Она грациозно протягива­ет ему руку. Он берет стул и садится напротив.) Как вы себя чувствуете?

Сесили. Плохо.

Фрейд. Страх?

Сесили (глядя в пустоту). Да. (Фрейд молча смотрит на нее. Она резко поворачивается к нему.) Надеюсь, вы не скажете, что бросаете меня лечить?

Фрейд. Не знаю. (Пока он говорит, она в испуге смотрит на него.) Я допустил ошибку – это ясно. Но когда? В чем? Плох ли сам метод… И мне нечего вам предложить. Нечего (Неожиданно, уверенным тоном.) И все-таки у меня такое чувство, что я близок к цели. Скажите, вы сердитесь на меня?

Сесили (долго в нерешительности смотрит на него. И вдруг твердо говорит). Нет.

Фрейд (хриплым голосом). Сесили, по-моему, я сам болен. Я проецирую на своих пациентов свою собственную болезнь.

Сесили. Какую болезнь?

Фрейд. Если бы только я знал. Ясно одно: я не смогу познать своих больных до тех пор, пока не познаю сам себя. А понять себя я смогу лишь тогда, когда пойму их. В них я должен открыть, кто же я такой; в себе открыть, кто они такие. Помо­гите мне.

Сесили смотрит на него с возросшей симпатией. У нее веселый и польщенный вид.

Сесили. Вы предлагаете мне сотрудничать с вами?

Фрейд. Да.

Сесили. Что же я должна делать?

Фрейд. Вы упрекаете меня в том, что в тот день я силой заставил вас отвечать. Так вот, больше я не буду задавать вопросов. Рассказывайте все, что захотите.

Сесили. А дальше что?

Фрейд. Случайности не существует. Если вы думаете о ло­шади, а, скажем, не о шляпе, то на это есть глубокая причина. Надо будет говорить мне обо всем. Обо всем, что придет вам в голову, даже о тех мыслях, которые покажутся самыми не­лепыми. Причину этих мыслительных ассоциаций мы будем искать вместе. Чем ближе вы к ней подойдете, тем больше ослабнут ваши защитные механизмы и тем менее болезненно будет для вас открыть эту причину.

Сесили. Это как светская игра?

Фрейд. Да. Игра в истину. Согласны?

Сесили дружески берет Фрейда за руку.

Сесили. Вы хотите, чтобы мы вылечились вместе?

Фрейд. Да. Взаимно.

Сесили. Попробуем.

Фрейд. Идите сюда! (По его просьбе она встает.) Ложи­тесь на постель.

Пока она ложится, Фрейд берет стул и садится.

Сесили. Где вы? Мне не нравится, когда я вас не вижу.

Фрейд (встает). Когда я вылечусь, то буду садиться за го­ловами своих пациентов. Тогда я буду всего лишь их свидете­лем. (Онберет стул и ставит его перед Сесили.) Но сейчас пока не время, вы правы. (Усаживаясь у изголовья.) Начи­ найте.

Сесили. С чего?

Фрейд (слабо улыбаясь). Со свободных ассоциаций. С чего хотите.

Пауза. Лежащая на постели Сесили начинает говорить, не глядя на Фрейда.

Сесили. У вас возникает когда-нибудь чувство беспричинной вины?

Фрейд. Да. Постоянно.

Сесили. Вот и у меня тоже. Когда я больна или ноги отка­зывают, жить еще можно: кажется, что мое тело искупает мою вину. Но если я здорова, то меня совесть терзает. Наверное, я сделала что-то очень дурное. В прошлом. Нет мне прощения, доктор, ведь у меня было замечательное детство. Отец повсю­ду возил меня с собой.