Салон в квартире Фрейда.
Флисс, Фрейд и Марта сидят в креслах вокруг столика с напитками. Фрейд не пьет. Флисс держит маленькую рюмку, которую согревает рукой. Время от времени он отпивает глоток с явным наслаждением. Фрейд с добродушным видом поглядывает на него. Марта очень любезна, но в ее тоне и манерах чувствуется натянутость.
Фрейд тянет руку к карману, чтобы достать портсигар. Спохватывается, отдергивает руку и опускает ее на стол. У него недоуменный, детский вид.
Марта. Посмотрите на моего мужа, доктор Флисс, и скажите, разве у него не несчастный вид?
Флисс (повернувшись к Фрейду, смотрит на него большими удивленными глазами). Действительно, несчастный. И почему же?
Марта. Потому что он не смеет курить в вашем присутствии.
Фрейд (с восхищением, смеется довольным смехом). Честное слово, это правда. Метко подмечено. Марта, я боюсь получить нагоняй.
Флисс не без тщеславия улыбается: в глубине души он считает это совершенно естественным.
Марта с легким раздражением наблюдает, с каким почти боязливым восхищением Фрейд относится к Флиссу.
Флисс. Тем лучше, дорогая мадам. Страх целителен.
Марта (глаза у нее горят напускным весельем, говорит с едва уловимым садизмом). Это у него впервые… Поздравляю вас. Вы способны так повлиять на него, что он перестает курить.
Флисс. Но не забывайте, мадам, что я его ученик.
Фрейд искренне смеется, его очень забавляет, что этот незаурядный человек приехал из Берлина, чтобы слушать его лекции.
Флисс (серьезным тоном). Я запрещу ему табак, когда буду уверен, что он меня послушается. (Ставит на столик пустую рюмку. Марта встает, чтобы налить ему коньяка.) Одну капельку. Благодарю, дорогая мадам. (Берет рюмку. На камине бьют часы. Он оборачивается: они показывают одиннадцать часов.) Уже поздно. Вы знаете, я всегда работаю по ночам.
Фрейд. Я тоже.
Пауза. Марта снова садится. Флисс, прищурив глаза, пьет маленькими глотками коньяк. Наконец Фрейд осмеливается задать вопрос, который, как мы чувствуем, терзает его с самого начала вечера.
Фрейд. Видели ли вы Сесили?
Флисс. Сегодня утром я смотрел ее горло.
Фрейд. В присутствии Брейера?
Флисс. Разумеется.
Фрейд. Я считал, что он перестал ее навещать.
Флисс. Он приходит к ней каждый день. Он утверждает, будто она совершенно здорова, но я в этом не уверен. (Пьет коньяк.) Совсем не уверен. (Пьет коньяк.) Горло, конечно, раздражено. Но раздражение вызывается кашлем. Я бы сильно удивился, если бы этот кашель был неистерического происхождения.
Марта молчит, но настроена недружелюбно: ей не нравится, когда плохо говорят о Брейере. Она тревожно взглядывает то на Флисса, то на Фрейда.
Фрейд. Он говорил вам о моей… гипотезе.
Флисс. Ни слова… Можно подумать, что он о ней забыл. Даже сегодня утром он говорил мне о снеге, горностаях и еще о чем-то, столь же чистом.
Флисс иронизирует. В его голосе появляется неприятная жесткость.
Фрейд. Имея в виду Сесили?
Флисс. Да, Фрейд, вам следовало бы поговорить с ним начистоту.
Фрейд мрачнеет. Он смущен враждебным отношением Флисса к Брейеру. Пытается защитить Брейера.
Фрейд. Это очень сложно. Я всегда считал его своим учителем. Вы же знаете, что он – исключительно благородный человек.
Флисс. Разумеется! Разумеется! (Флисс даже не пытается скрыть, что он одобряет его слова из чистой вежливости.) Я боюсь, что он допустил серьезную ошибку в диагнозе. (Очень легкомысленным и невольно комичным тоном заговорщика.) Случай абсолютно ясен, мы с вами знаем, о чем идет речь. Но у Брейера столь самоуверенный вид… он абсолютно убежден, что все знает про свою больную. (С плохо скрываемой властностью.) Потребуйте у него снова навестить Сесили.
Фрейд. О нет, нет. Мы с ним не в столь… близких отношениях. Он воспримет это весьма болезненно.
Флисс сразу же теряет интерес к разговору.
Флисс (равнодушно). Жаль!
Он резко встает, очень по-прусски, очень чопорно.
Флисс (обращаясь к Марте). Мне пора. Прошу извинить меня, дорогая мадам.
Щелкает каблуками, целует ей руку.
Прощается с Фрейдом дружески, почти нежно.
Фрейд. До завтра, Флисс.
