– Сумасшедший! Ты что, не знаешь, что капитана здесь больше нет?

Тремаль-Найк вскочил.

– Капитана нет? – повторил он недоверчиво. – Куда он уехал?

– Не скажу.

– Ты разве не слышал, что я поклялся тугам принести его голову?

– Они обойдутся без нее.

– Нет, Бхарата, я сделаю это. Где капитан?.. Я найду его, даже если придется для этого перерыть всю Индию. Я найду его!.. Где он?

– Так я тебе и сказал!

– А!.. – вскричал Тремаль-Найк. – Но ты это знаешь!

– Знаю.

Тремаль-Найк приставил к его лбу револьвер.

– Берегись, Бхарата, кто раз спустился в могилу, тот не возвращается.

– Убей меня, если хочешь.

– Это твое последнее слово?

– Последнее.

Тремаль-Найк крепче сжал револьвер у стиснул зубы. Он уже готов был выстрелить, когда снаружи послышался свист, повторившийся три раза.

– Нагор! – встрепенулся он, мгновенно распознав сигнал тугов.

Он заткнул револьвер за пояс, схватил Бхарату и, зажав ему рот рукой, повалил на пол.

– Не шевелись, – приказал он, – или я и в самом деле убью тебя.

Он крепко связал его, заткнул ему рот кляпом и, подойдя к окну, ответил на сигнал тихим свистом.

За кустом мелькнула едва заметная тень, и человек, согнувшись, скользнул вдоль стены бенгали.

– Нагор! – прошептал Тремаль-Найк.

– Кто ты? – ответил туг после минутного колебания.

– Тремаль-Найк.

– Мне подняться?

Тремаль-Найк оглянулся по сторонам, прислушался и сказал:

– Поднимайся.

Туг ловко забросил аркан, который зацепился за оконный крючок, и в мгновение ока взобрался на подоконник.

Это был довольно молодой человек, не более двадцати лет, высокий и гибкий, наделенный исключительной ловкостью. Он был почти голый; лишь набедренная повязка прикрывала его, а единственным украшением была татуировка на груди, точно такая же, как у других тугов.

– Ты на свободе? – спросил он.

– Как видишь, – отвечал Тремаль-Найк.

– А сипаи?

– Они спят.

– А капитан?

– Этот сержант сказал мне, что его уже здесь нет.

– Неужто он что-то заподозрил?

– Не думаю.

– Сын священных вод Ганга требует голову капитана. Нужно узнать, куда он уехал.

– Этого сержант не говорит.

– Он скажет, увидишь.

– Меня здесь напоили каким-то зельем, от которого я опьянел и в беспамятстве стал говорить.

– Мне знаком этот напиток: некий лимонад, – усмехнулся туг.

– Да, это был лимонад.

– Мы заставим и сержанта выпить его.

Он вошел в комнату, бросил быстрый взгляд на Бхарату, который связанный лежал на полу в ожидании своей участи, и, взяв стакан с водой, приготовил точно такой же лимонад, который капитан Макферсон заставил выпить Тремаль-Найка.

– Отведай-ка этого напитка, – сказал он сержанту, вытащив изо рта у него кляп.