Задумчива, как лилия речная,

Поникшаянад дремлющим прудом,

Ты вдаль глядишь, чего-то ожидая,

Упоенасвоим прекрасным сном.

Придет пора возвышенных страданий,

Душа твоя восторгом расцветет.

И из страны бесстрастных ожиданий

В страну любви незримо перейдет.

Но до тех пор, томленью неподвластна,

Всесильнаяв сиянье красоты,

Как лилия, невинна и прекрасна,

О днях любви бесцельно грезишь ты.

Безвкусный плод, цветок без аромата,

Безмолвием своим упоена,

Твоя душа, спокойствием объята,

Чего-то ждет в недвижной неге сна.

Борис Садовский, 20-24 сент. 1903.

Л.Г.-О.Ч [41]:

Вы обе ныне предо мной

Живыми грезами стоите.

Из-за рамки вырезной

Очами светлыми глядите

Одна – невинная мечта,

Как светлый гость святого Рая,

Цветет, безгрешна и чиста,

Житейской горечи не зная.

Другая– пылкою душой

Лелеет гнев необычайный.

И перед нею мир земной

Исполнен весь зловещей тайной.

Одна для грусти создана,

Хоть сердце ей печаль не гложет,

Другая вся любви полна,

Но никого любить не может.

А я обеих вас любил

Любовью искренней и нежной,

И в жизни образ ваш светил

Мне, как маяк в дали безбрежной.

6 октября 1903. Москва

1907-1909

«Дом на горке», где ныне мемориальный музей А. М. Горького, знает каждый нижегородец. Но мало кто знает, какую роль сыграл он в судьбе Бориса Садовского. Сюда, по адресу: Мартыновская улица, дом Киршбаума, шли его письма из Москвы, а когда он приезжал, «быстрый, гибкий, легконогий», сам стремглав устремлялся туда. Позднее в «Воспоминаниях о Горьком» он не преминул упомянуть: «Над квартирой Горького в доме Киршбаума есть еще квартира: ее занимает знакомое мне семейство, где я нередко бываю» [42]. Семейство это – Чубаровы: мама Ольги Геннадиевны – Наталия Александровна, две сестры, брат-подросток, который вскоре поступит в Мореходное училище в Петербурге, а в Первую мировую войну пропадет без вести (на самом деле – окажется в плену). Ольга Геннадиевна с 1904 года здесь почти не живет. Она – в Женеве: уехала на пять лет, чтобы получить образование европейского уровня. Приезжая летом на короткий срок, видится с Садовским, но редко: городской жизни он предпочитает Щербинку. В Женеву мама отправляет письма буквально каждый день, и Ольга Геннадиевна – в курсе всех нижегородских дел.

Частые гости Чубаровых – гимназистки, молодые люди, студент Борис Садовской. В отсутствие «женевской курсистки» готовы отметить ее именины и день рождения.

На вечеринках постоянно звучат романсы. У Лили (Елизаветы) хороший голос, с ней занимается педагог. По ее просьбе Садовской сочинил несколько текстов для переложения на музыку. «Б.С. заходит к нам запросто, очаровал обеих твоих сестер, написал Лили очень красивые слова. Этот романс она поет с Богодуровым», – сообщала дочери Наталия Александровна, имея в виду композитора Всеволода Богодурова, общего любимца нижегородцев. Через несколько дней снова о поэте: «Приходил Борис Садовский. Много интересных стихов читал 'на злобу дня', насчет наших барышень (о ловле женихов)».

Одно стихотворение такого рода, чисто «домашнее» — отчет о свадьбе общей знакомой Зинаиды Краснопольской, – послано в Женеву, а также романс «Хрисантемы», в автографе посвященный Ольге Геннадиевне, сочиненный под влиянием пения Лили. Ей тоже подарены стихи.

ЕЛИЗАВЕТЕ ГЕННАДИЕВНЕ ЧУБАРОВОЙ

В день Ангела

Когда-то, в день Елисаветы,

В столицу кинутый поэт,

Слагал я легкие куплеты

При вспышках вальса и ракет.

Теперь в безделье и печали

Гляжу один с откоса вдаль.

Но вот в мечтах мне зазвучали

Знакомый голос и рояль.

То Ваши песни прилетели,

То голос Ваш – виолончель,

И у меня в душе запели

Слова веселые «Качель».

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату