— Это меня он хочет видеть. У него, верно, есть ко мне дело, если ему так невтерпеж.

Тогда он пошел и выглянул за дверь. Он никого там не увидел. Шел сильный дождь, поэтому он не стал выходить, а оперся руками о дверные косяки и озирался. В этот миг Торбьёрн метнулся к двери и двумя руками вонзил копье в грудь Атли, так что оно проткнуло его насквозь. Атли сказал, принимал удар:

— Они теперь в моде, эти широкие наконечники. — И он упал лицом на порог. Тут вышли женщины, которые были в покоях. Они увидели, что Атли мертв. А Торбьёрн, уже сидя на коне, объявил об убийстве и поехал после этого домой. Асдис хозяйка послала за людьми, Атли обрядили и похоронили возле отца. Его очень оплакивали, потому что он был мудр и всеми любим. За убийство Атли не заплатили никакой виры и не взыскали никакого выкупа, потому что вести тяжбу надлежало Греттиру, если он вернется. Все лето дело так и не двигалось. Все очень не одобряли поступка Торбьёрна, но несмотря на это, он спокойно жил у себя на хуторе.

XLVI

В то лето, как уже говорилось, пришел в Гусиную Бухту перед самым тингом корабль. Корабельщики рассказывали про странствия Греттира и среди прочего про то, как он сжег сыновей Торира. Эта весть привела Торира в ярость, и он вознамерился отомстить Греттиру за своих сыновей. Торир собрал много людей, поехал на тинг и начал там тяжбу о сожжении. Люди же не знали, что и думать, раз не было самого ответчика. Торир объявил, что согласится только на одно — чтобы Греттира за такое преступление объявили вне закона по всей стране. Законоговоритель Скафти сказал на это:

— Это и впрямь злодейство, если все так, как здесь рассказывают. Но рассказ одного это только половина правды: ведь многие рады случаю сгустить краски в сомнительном деле. Так что я не пойду на то, чтобы объявлять Греттира вне закона.

Торир был в своей округе человек влиятельный и знатный, в дружбе со многими большими людьми. Он повел тяжбу с таким напором, что оправдать Греттира не удалось. Торир добился того, что Греттира объявили вне закона по всей стране, и стал с тех пор, как много раз подтвердилось, злейшим его врагом. Он положил плату за голову Греттира как за всякого, кто объявлен вне закона, и поехал домой. Многие поговаривали, что он взял больше силой, чем законом, но все так и оставили. Прошла середина лета, и ничего нового не случилось.

XLVII

На исходе лета вернулся Греттир, сын Асмунда. Он пристал у Белой Реки в Городищенском Фьорде, и жители тех мест пошли к кораблю. Тогда Греттир и узнал все разом: первое, что умер его отец, второе, что убили брата, и еще третье, что сам он объявлен вне закона по всей стране. Тогда Греттир сказал такую вису:

Суд неправый, утрата

Родичей — вести худые

Вдруг обступили героя,

Скальда в печаль повергли.

Но ратоборцы иные

Горше завтра заплачут,

О древо встречи валькирий,

От бед, уготованных Греттиру53.

Говорят, Греттир ничуть не пал духом, узнав обо всем этом, и был весел, как и прежде. Он побыл еще немного на корабле, потому что все никак не мог сыскать себе коня по вкусу.

Свейном звали человека, жившего на хуторе Бережок повыше Мыса Тинга. Он был добрый хозяин и человек веселый, и любил сочинять всякие забавные стишки. У него была бурая кобылка, всех лошадей резвее. Свейн звал ее Седёлка. Однажды ночью Греттир ушел с полей у Белой Реки, тайком от торговых людей. Он раздобыл себе черный плащ и, чтобы скрыться от глаз людских, завернулся в него поверх одежды. Он пошел мимо Мыса Тинга и дальше к Бережку. Уже рассвело, и он увидел на лугу у дома бурую лошадь. Греттир накинул на нее уздечку, оседлал ее и поскакал вдоль Белой Реки, мимо хутора и так до Долины Реки Флоки, а там вверх, на дорогу над Телячьим Мысом. Работники из Бережка уже встали, и они рассказали хозяину, что какой-то человек ускакал на его лошади. Тот встал и сказал, посмеиваясь:

Вскачь на кобылке умчался

Ловчий волка приливов.

Возле самой усадьбы

Вор завладел Седёлкой.

Но на судьбу не сетуй:

Сеет повсюду беды

Тополь облака Одина.

Дешево ты отделался54.

Потом он взял лошадь и поехал следом. Греттир же все скакал, пока не достиг хутора Горб. Там он повстречался с человеком по имени Халли, который сказал ему, что держит путь к кораблю у Полей. Греттир сказал вису:

Воин, спеши, отважный,

Всем соседям поведай,

Что-де видел у Горба

Только что ты Седёлку.

Скажи, что всадник угрюмый,

К стычкам с судьбою привычный,

Коня горячил, весь в черном.

Халли, скачи, не медли.

Они расстались, и Халли все ехал вниз по дороге, пока не встретился со Свейном. Они быстро разговорились, и Свейн сказал:

Ты не видел ли вора

Там за ближним тыном,

Лошадь мою оседлавшего?

Злобой киплю на плута.

Дай его только настигнуть,

Будет бродяге взбучка:

Люди за эти проделки

Бока ему обломают.

— Суди сам, — сказал Халли. — Я повстречал человека, сказавшего, что он едет на Седёлке, и просившего, чтобы я рассказывал об этом всем и каждому. Он был высок ростом и в черном плаще.

— Он, однако ж, много себе позволяет, — сказал Свейн. — И я дознаюсь, кто он такой. — И Свейн поехал дальше вдогонку за Греттиром.

А Греттир достиг тем временем Раздорного Междуречья. Там стояла одна женщина. Греттир заговорил с нею и сказал вису:

Знатная диса злата.

Эту веселую вису

Ты донеси до слуха

Стража костра морского.

Строк сплетатель речистый

Обзавелся кобылкой:

Значит, до Крутояра

К ночи как раз доскачет55.

Женщина запомнила эту вису. Греттир поехал своею дорогой дальше.

Немного погодя подъехал туда Свейн. Женщина еще не ушла и, поравнявшись с нею, Свейн сказал:

Что за презренный Фрейр

Смерча мечей недавно,

Не глядя на непогоду,