– Лихо же ты меня аттестовал, - неторопливо сказал Анисим и протянул Маше руку. - Басаргин моя фамилия. А он, знаете, даже и понятия не имел… Здорово, говорит, Оглобля! - Анисим засмеялся. - Долгая это история, Маша, почему я в милиции. На досуге расскажу.

– Не будет у вас… у нас досуга, - угрюмо сказала Маша. - Только что какая-то бабка выпытывала у меня, кто же это приложил твоего покойничка. - Она посмотрела на Колю.

– Кстати, - нахмурился Коля. - Ты почему ушла?

– Тебя предупредить. Сдается мне, эта бабка из одной компании с твоим Феденькой и убитым!

– Феденька - это точно, бандит, - кивнул Анисим. - Правда, улик у нас нет, просто люди нам сообщают по секрету. А убитого, как Коля его обрисовал, я не знаю. А бабка как выглядит? Косоротая? Шамкает?

– Она, - кивнула Маша.

– Зовут эту бабку Потылиха, промышляет гаданьем, с попом, отцом Серафимом, якшается. Других данных нет. Но чтобы невзначай нам не вляпаться, сделаем так: я выеду за станцию, ты проверься и, если хвоста нет, я тебя подвезу до Грели, отдыхай… А если хвост - тебе лучше в моем обществе не показываться. Узнают, кто ты, и полушки я за твою житуху не дам. Пошел я.

– А труп? - спросила Маша.

– В самом деле? - удивился Коля. - Его же надо опознать, протокол составить. Давай понятых и займемся, а?

– Протокол, опознание, - усмехнулся Анисим. - Да ты, мил друг, не мысли здесь столичными, как это сказать по-научному, - категориями. Триста квадратных верст, а я - один, ясно тебе? Жара-то какая. Пока я организую все это, - он в кисель превратится, понял?

– И другой милиции у вас нет? - удавилась Маша.

– Представьте себе, - нет, - развел руками Басаргин. - Я да еще уполномоченный ОГПУ Коломиец, вот и все!

– А почему же нельзя собрать народ на опознание? - настаивала Маша. - Послать повестки, вот и все!

– Бездорожье, - буркнул Анисим. - Да и не пойдут смотреть.

– Заставь, ты - власть, - спокойно сказал Коля.

– А вот поживешь у нас, осмотришься, - ответил Басаргин, - тогда поймешь, что ты глупость сказал. Я запрягать пойду, догоняйте.

Коля и Маша вышли из оперпункта, осмотрелись.

Вдалеке, у края перрона, Басаргин что-то объяснял трем здоровым мужикам. Они подняли убитого, унесли.

– Идем. - Коля зашагал к опушке леса. Маша послушно двинулась за ним. Вокруг не было ни души.

– Давай-ка в лес пойдем, - сказал Коля.

– Зачем? Что мы скрываемся? - возмутилась Маша.

– Ты что сказала бабке? Кто убил мужика? - усмехнулся Коля.

– Блатные… - Маша догадалась, что задумал Коля, и сразу скисла.

– Сама все сообразила, сама меня на эту затею натолкнула и сама же куксишься. Нелогично!

– Тебе волчья шкура не пойдет, Коля, - грустно сказала Маша.

– Да я еще ничего и не решил, - попытался успокоить ее Коля. - По обстоятельствам сообразим, а ты раньше времени с ума не сходи!

Подъехал Анисим Басаргин:

– Садись, не то… Путь долгий, если еще помнишь.

– Помню, - кивнул Коля. - Он, понимаешь, отвозил меня тогда на станцию, - объяснил он Маше. - И теперь везет! Есть судьба, черт возьми!

– Я после твоего отъезда в Псков подался, - сказал Анисим. - На фабрику поступил - котлы для паровозов клепать. Ну, а оттуда, по путевке, в милицию. А ты, значит, едва под расстрел не попал? - Анисим засмеялся. - А уж мне твой Арсений тогда так на сердце лег, так лег! Я тебе, брат, завидовал до смерти!

– Вот мой рапорт о случившемся в поезде, - сказал Коля, протягивая бумажку. - Бандиты хотели убить меня и мою жену. Приобщи к делу в качестве доказательства.

Анисим повертел рапорт в кривых, узловатых пальцах и порвал его. Вынул зажигалку, сделанную из патрона, и запалил клочки.

– Ты… ты, часом, не болен? - обозлился Коля. - Это же документ, доказательство. Я же тебе русским языком объяснил! На суде…

– До суда еще дожить надо, - перебил Анисим. - Это раз. Второе - поймать их надо. Это два. Я, брат, если бы всю эту бухгалтерию разводил, - давно бы покойником был. Я, Коля, их и без этого рапорта поймаю, увидишь. К концу твоего отпуска - 'четыре сбоку и ваших нет!' Н-но, радёмые, - ом потянул вожжи, лошади заковыляли по вязкому проселку. Копыта смачно чавкали в жирной грязи. Маша прислонилась к плечу Коли и задремала.

– Как твоя рана, - осведомился Анисим, - не беспокоит?

– Засохла уже, - беспечно отозвался Коля. - Слышь, Анисим, - тихо продолжал он. - Есть у меня план.

– Какой? - сонно спросил Анисим.

– А такой, что Феденька этот у тебя под носом орудует без всяких, я это собственными глазами видел.

– Ну и что? - оживился Анисим. - Я ведь не отрицаю.

– А то, что я тебе уже говорил: якшался в свое время Феденька с попом! С Серафимом!

– Эва, - вздохнул Басаргин. - Когда это было. Теперь они и близко не знакомы. Феденька из наших мест исчез лет пять назад и с тех пор не видать его. А в чем план-то?

– План такой. Приеду я к Серафиму…

Коля не договорил. Впереди упала ель и загородила дорогу. Басаргин натянул вожжи, телега остановилась.

– Что такое? - проснулась Маша.

– Тише, - укоризненно шепнул Коля. - Не дома.

Маша притихла. Басаргин вытащил из кобуры наган, направился к завалу. Осмотрел его и углубился в чащу. Коля достал кольт.

– Банда? - напряженным голосом спросила Маша.

– Завал, - ответил Коля. - Хорошо, если случайный.

– Поди-ка, - позвал Басаргин.

– Не бойся. - Коля ободряюще улыбнулся жене и подошел к Басаргину.

– Ель подпилена, - сказал Басаргин. - Подсоби.

Сдвинули ель на обочину. Басаргин вытер пот, направился к телеге.

– Банда? - снова спросила Маша.

Басаргин кивнул:

– Стрелять умеете?

– Умеет, - сказал Коля.

– Отдай ей свой кольт, у него спуск легкий, - продолжал Анисим и протянул Коле наган. - У меня в кармане - второй, бери, не Сомневайся…

Маша привычно прокрутила барабан револьвера, проверяя патроны, щелкнула предохранителем. Басаргин одобрительно хмыкнул:

– Н-но… - Лошадь снова зачавкала по грязи.

– Не понимаю я чего-то, - недоумевал Коля. - Завал был? Был? Чего они нас из засады не перестреляли?

– Не так все просто, - сказал Басаргин. - Видать, есть у них свой интерес.

– Какой? - спросил Коля.

– Поймаем - узнаем, - усмехнулся Басаргин и серьезно добавил: - Может, думали, я один, а увидели - нас трое, и отступили. Кто их узнает.

Начинало темнеть.