— У Нестерова язва желудка, — доктор вновь завладел нитью разговора. — Сейчас как раз обострение. Появились боли. Так что перед самым вашим выездом к магазину я ввел ему атропин. Надо было уменьшить выделение желудочного сока. Вот как удачно вышло. Получилось, нежданно-негаданно подготовил человека ко встречи с этой дрянью.

Слова медика многое прояснили. Вот значит почему Анатолий остался жив, уцелел там, где погибли все остальные, выжил даже без моей помощи. Надо же, выходит, я сделал правильный выбор, истратил аптечку на того, кого и следовало. Тут я вспомнил тот миг у входа в полуразрушенный магазин, мгновение, когда я принимал решение. Почему тогда я выбрал именно Лизу? Только ли по каким-то своим личным причинам и симпатиям? Или… или мне подсказали верное решение? Кто? Несколько мгновений этот вопрос занимал все мои мысли, но только лишь несколько мгновений, не больше. Глупости. Кто мог повлиять на мое решение? Этот выбор сделал я сам. И если послать к дьяволу все моральные и этические составляющие данного дела и учесть только результат, то получается, что не ошибся. Уцелели два человека. Два! А это гораздо лучше, чем один.

— Ладно, буде про Нестерова балакать. Даст бог выдюжит наш доблестный милиционер, — голос Миколи Горобца стал доходить до моего сознания, пробиваясь сквозь пелену неуверенности, сомнений, перепутанных, крутящихся как в водовороте мыслей. — Мы сюда зовсим за иншим пришли. Рассказывай, Максим, шо там да як було? Може чего новенького про цих тварюк разузнал.

В помещении тут же повисла гробовая тишина. Пять пар глаз буравили меня с надеждой и нетерпением.

То состояние, в котором я находился, не очень-то способствовало мыслительному процессу. Но я напрягся и заплетающимся языком кратко поведал товарищам всю историю сегодняшнего дня. Опустил только лишь две вещи, две встречи. Первая это с тем зловещим повелителем кентавров, вторая — с одноглазым лесником в самом конце нашего путешествия. Не думаю, что Крайчек, да и все его помощники готовы узнать о них, тем более сейчас, когда все уже на пределе, когда все и так запуталось и перепуталось.

— Ничего, что могло бы нам помочь, — в конце моего рассказа сделал вывод крепыш разведчик.

— Да-а-а… Ця информация зацикавыть лише Нину Андреевну.

Микола по-свойски ткнул Крайчека в бок. На что тот лишь невесело кивнул.

— А что произошло в конце? — Кальцев, да, точно, фамилия разведчика была Кальцев, словно спохватился. — Кто вас с Нестеровым так оглушил?

— Призраки, — я не стал врать.

— Кто?! Призраки?! — в один голос воскликнули Крайчек и Горобец.

— И они вас просто так оставили в живых? Дали подполковнику возможность добраться до вас и вытащить? — казалось удивлению Кальцева не будет границ.

— Не знаю… — я закрыл глаза, чтобы те меня не выдали. — Мы стреляли. Много стреляли. Конечно не для того, чтобы убить их, а скорее, чтобы осветить себя. И призраки вдруг ушли.

— Невероятно, — протянул Крайчек.

— И не говори, — подтвердил Горобец.

— А что с машиной? С погрузчиком, я имею в виду? — быстро сориентировался разведчик.

— Заглох. Аккумулятор мертвый.

— Николай, — Томас обратился к Горобцу. — У нас есть аккумуляторы?

— Знайду. Кажись маемо парочку у доброму стани.

— У доброму стани? — переспросил американец.

— В хорошем состоянии, — перевел молчавший до этого Загребельный.

— Значит, погрузчик можно будет вновь завести? — вопрос адресовался уже мне.

— Можно, — я с готовностью согласился очень довольный тем, что разговор малость отклонился от скользкой темы. — У него, кстати, и фары имеются. — Эта информация должна была еще больше порадовать одинцовцев.

— Ну, хоть одна добра новость, — с облегчением протянул Горобец. — И транспортом кое-каким разжились, и выяснили шо бестий цих ночных можно свитлом налякаты, светом, значит, — поправился украинец.

Вообще-то на душе у меня было скверно. И еще эта гребанная радость Миколи… Эх, знал бы он правду! А, может, рассказать? О чем? О том, что какая-то неведомая, похожая на привидение личность швыряла в призраков гранатами. Именно от них, а совсем не от нашей пальбы те и разбежались, вернее разлетелись. Точно примут за контуженного, а стало быть и относиться станут соответственно. Нет, о леснике в бандане можно говорить только с Лешим.

Подумав о Загребельном, я поднял на него глаза. Тот стоял в сторонке молчаливый, угрюмый, насупившийся. Этот вид приятеля кое-что мне подсказал. Андрюха не мог не доложить Крайчеку о результатах разведки, об исчезновении кентавра и кашалотов. Неужто эта информация не вызвала интереса, не возымела ровным счетом никаких последствий, действий? Каких? Да не знаю я каких! Но это ведь я, несчастный, у которого голова затянута туманом и болью. А они… Крайчек и его люди… Они ведь не дураки, и к тому же располагали целым днем. За это время можно подумать и придумать. Обязательно что- то придумать!

— Том, — позвал я.

— Да, Макс.

— Загребельный доложил…

— О чем? О вашей бессмысленной утренней прогулке?

Кальцев перебил меня, словно прочитал мысли. Честно говоря, этот смышленый мальчуган уже начал порядком доставать. Кроме того, как мне показалось, он довольно сильно стал влиять на Крайчека. У него всегда и все должно срастись, все должно быть без вариантов. Как раз то, что уважают обстоятельные и рассудительные янки.

На вопрос Кальцева я не ответил. Ждал, когда за меня это сделает Крайчек.

— Твой друг имеет очень интересную теорию, — начал Томас. — Но это всего лишь теория.

— Фантастическая теория, — не замедлил подписаться Кальцев.

— Да, — Крайчек устало кивнул. — Все эти параллельные миры… У нас нет времени ее доказывать. Нам следует спасать людей. Быстро спасать.

— А если Загребельный прав?

— Не маемо часу, Понимаешь?! — Горобец повторил это громко, как для глухого.

— Что значит нет времени? — возмутился Леший. — Где он ваш плавучий город? За тысячи километров. А Одинцово вот оно, вокруг нас. И может лучше попробовать, подумать… просто хорошенько подумать что следует сделать, чтобы сохранить все это.

— Вы подполковник еще вчера советовали нам уйти, — напомнил Томас.

— Советовал, — покаялся Леший. — Но вчера я не знал того, что знаю сегодня. Кашалотов можно убить, и я буду искать этот способ.

— Пока вы его будете искать, Одинцово постигнет участь Красногорска. Вы не справились тогда, где гарантия, что у вас выйдет теперь? А расплачиваться за все эти эксперименты будут другие люди, те, кто вам поверил, те, кто будут ждать от вас помощи и защиты.

Кальцев нанес Андрюхе удар ниже пояса. Подлый удар. Повесить на Загребельного всех мертвецов Красногорска, это уж слишком!

— Ах, ты… — Леший зарычал и угрожающе двинулся в сторону Кальцева.

— Хватит! — Крайчек встал у него на пути. — Хватит этих ваших сор. Поступим так: будем продолжать подготовку к эвакуации. У нас почти сутки. Если за это время возникнут другие реальные предложения, мы их рассмотрим.

— О це разумно! — поддержал начальника Горобец. ќ- Так шо выздоравливай, Максим, набирайся сил, а промеж делом думай як це гадское племя порешить.

Микола сказал от чистого сердца, я в этом не сомневался, и слова его никаких задних мыслей с собой не несли. Горобец человек прямой и рубит правду матку не задумываясь. Однако… другие мои гости были слеплены совершенно из иного теста. Я заметил как Крайчек с Кальцевым переглянулись. Быстрые такие взгляды. И судя по всему они поняли друг друга. Я тоже их понял.