- Семка, етить тебя налево! Где ты? А ну полезай на клеть, да маши хосподам официрам. А то в клети уже пятеро спойматых.

Из темноты ко мне вышли трое в военной форме. Правда, выглядели они похуже, чем «наши» окруженцы. У одного был синяк в пол-лица, а шею другого украшала повязка из грязнущего бинта. В петлицах третьего я разглядел три треугольника, причем, судя по отсутствию других эмблем, он был из пехоты.

- Так знакомиться будем? - повторил старший сержант.

- Можно и познакомиться.

В этот момент человек, до этого сидевший в тени, встал и сделал шаг ко мне.

«Опа!» - мелькнула у меня в голове мысль, когда в луче солнца, пробивающегося сквозь щель в стене, грозно сверкнула рубиновая шпала, а на порванной и закопченной синей фуражке увидел такой знакомый по книгам малиновый околыш.

- Кто вы такой? - грозно спросил незнакомец.

«Да, серьезно тебя звезданули!» - подумал я, заметив темно-синие круги вокруг глаз, хорошо заметные даже в полумраке сарая.

- Вы бы присели, товарищ лейтенант госбезопасности, а то, у вас, наверное, голова кружится.

- Вы что, врач?

- Нет, но в травмах разбираюсь, - машинально ответил я.

Какая та мысль сидела занозой в мозгу, не давая, сосредоточится…

- Это как? - спросил чекист.

- Вам лучше ответить! - вступил в разговор пехотный сержант.

«Лучше… Лучше… Лу… Каких таких «официров» звал хозяин этого зиндана?» Тут я вспомнил великолепный фильм, который я любил в детстве, но потом много лет не пересматривал. Там тоже куркулистый хуторянин заманивал красноармейцев, запирал их в погребе и флагом вызывал бандитов. Вот зачем наш «гостеприимный» хозяин посылал какого-то Семена на крышу сарая! А в плен мне очень не хотелось

- Товарищи военные, вы можете называть меня Василием…

- Что? - слегка удивился сержант.

- Извините меня, конечно, но вам действительно так важно знать, как меня зовут?

«О господи, время то уходит, а они тут обмен визитками хотят устроить!»

- Что значит «Василий»? А документы какие-нибудь у вас есть? - проговорил гэбэшник

«Его сейчас стошнит, а он допросы тут ведет… Гвозди бы делать из этих людей! И забивать…»

- Нет, документов у меня нет. А у вас?

«Ой, побьют тебя сейчас, языкастый!»

- Да что вы себе позволяете? - это снова сержант.

- Вы меня еще раз извините, но, по моим прикидкам, в деревне минут через двадцать будут немцы.

Вы можете спросить меня, с чего я это взял? Ну, размахивание флагом видно примерно с километра, а машина или мотоцикл, даже по местным раздолбанным дорогам, проедет это расстояние минут за десять. Накинем еще минут пять на сборы. И пять - на непредвиденные обстоятельства

Сержант дернулся ко мне:

- А ты откуда знаешь?

- Когда меня в сарай заталкивали - слышал, как куркуль этот кого-то просил сигнал каким-то «официрам» подать. И упоминал, что пятеро уже тут. Вас тут четверо, соответственно я - пятый.

- С чего ты взял, что он немцам сигнал подает? - спросил боец с подбитым глазом.

- А кому, по-вашему?

- Может заградотряду нашему?

- А товарищ лейтенант госбезопасности в этом сарае просто в тенечке отдыхает?

Тут голос подал сам энкавэдэшник:

- Что вы предлагаете… товарищ Василий?

«Хороший знак. Хотя бы на пять минут они перестанут меня допрашивать»

- Все зависит от того, сколько немцев за нами приедет. Если их человек пять, можем и справится.

- У них оружие.

- А может, стену выломаем? - спросил я.

- Не получится, мы здесь уже второй день сидим… - включился в конструктивный разговор сержант.

- А тут палок никаких нет, сарай все-таки?

- Каких палок? - не понял вначале лейтенант.

- Да все равно, каких: хоть больших, хоть маленьких.

- Вот здесь ручка от «литовки» есть… товарищ, - подал голос, молчавший до этого момента солдат с замотанной шеей.

- А я думал, вы говорить не можете! - удивился я, - давайте ручку сюда.

- Не, говорить могу, у меня ожог - масло горячее плеснуло. - Сказал боец и протянул мне прямую палку чуть больше метра длиной.

- То, что надо, - сказал я, садясь, и доставая из кроссовка нож.

В десяток движений заточив конец палки до остроты чертежного карандаша, я протянул палку сержанту:

- Как у вас со штыковым боем, сержант?

- Отлично! - ответил тот, вертя в руках палку.

- Ну и замечательно! На один «коротким коли» этого инструмента хватит. Товарищи, кто с ножом обращаться умеет?

- Я! - к моему удивлению это откликнулся гэбэшник.

Хотя чему я удивляюсь, тупые неумехи среди них, конечно, встречались, но большинство службу знало.

- А сил то хватит, товарищ лейтенант?

- На пару ударов хватит.

Я подошел к стене и, действуя ножом, отколол от доски две щепки длиной в пару ладоней и шириной, примерно, в три пальца. Быстро заточил не только острие, но и кромки ножом. Потом отхватил примерно половину рукава своей хламиды, и разрезал тряпку на две части. В этот момент в отдалении раздался одиночный винтовочный выстрел.

«О, я был прав! А Алик - молодец, бдит, выберусь из этой заварухи - надо будет проставиться! Какой «проставиться»? Ты выберись сначала!» - все эти мысли за секунду пронеслись в моей голове.

Я протянул нож лейтенанту.

- А вы с чем? - спросил он.

- А вот с этим, - ответил я, сноровисто обматывая тряпками «рукояти» деревянных «кинжалов».

- И что мы будем делать с палками против винтовок? - поинтересовался «ушибленный».

- Диспозиция у нас будет такая, - я заметил, что энкавэдэшник удивленно поднял бровь. Он, наверное, принимал меня за уголовника, хотя, какая сейчас разница?

- … вы, товарищ лейтенант спрячетесь в солому справа от двери, и, после команды будете бить по ногам ближайшего. Вы, сержант, вставайте справа от двери, и, как только мы завалим ближайших, выскакиваете и демонстрируете изумленной публике свои великолепные навыки штыкового боя.

- Какой публики? - изумился сержант.

«Так, отставить смехуечки!» - приказал я сам себе.

- Вы, товарищ сержант, главное, навыки продемонстрируйте, а публику я вам найду.

- А вам, товарищи, - я повернулся к двум бойцам, еще неохваченным моей бурной болтливостью, - придется спрятаться.

- Где?

- Да где хотите, главное, чтобы когда они войдут, вас не было видно в первые несколько мгновений.