– Вы хотите сказать…
– Они берут того джентльмена, который понравится им, в комнате внизу и проводят с ним ночь. – Перл кивнула. – Или столько времени, сколько они хотят. Некоторые даже заказывают комнату и отдают распоряжение содержательнице публичного дома, чтобы она послала наверх мужчину определенного вида – например, невысокого светловолосого парня или крупного рыжеволосого.
– Это похоже на то, как если бы они выбирали лошадь, – Анна сморщила нос.
Перл впервые улыбнулась в присутствии Анны:
– Это остроумно, мэм. Да, как выбор племенного жеребца. – Она засмеялась. – Я бы не возражала быть одной из тех, кто выбирает, – хотя бы раз, вместо того чтобы джентльмены принимали решение.
Анна улыбнулась несколько неловко при упоминании реалий профессии Перл.
– Но почему джентльмены подчиняются такому мероприятию?
– Джентльменам это нравится, потому что они думают, что идут проводить ночь с настоящей леди. – Перл пожала плечами. – Если вы можете назвать ее леди.
Анна моргнула, а затем встряхнулась.
– Я не даю вам отдыхать. Лучше я пойду и поужинаю сама.
– Хорошо, – зевнула Перл. – Еще раз спасибо.
В течение всего ужина в тот день мысли Анны витали где-то далеко.
Замечание Перл о возможности хотя бы раз сделать выбор самой постоянно прокручивалось у нее в голове. Она довольно рассеянно поковырялась в мясном пироге. Это было правдой: даже в ее обществе выбор в большинстве случаев оставался за мужчиной. Молодая леди ждала, что джентльмен придет навестить ее, в то время как джентльмен мог решать, за какой юной леди ухаживать.
Выйдя замуж, уважаемая женщина покорно ожидала своего мужа на супружеском ложе. Мужчина делал предложение супружеских отношений. Или не делал, что тоже случалось. По крайней мере, это было статус-кво в браке Анны. Она, естественно, никогда не давала понять Питеру, что у нее могли возникать собственные потребности или что она не слишком удовлетворена тем, что происходило в постели.
Позже ночью Анна, лежа в кровати, не могла перестать представлять себе лорда Свартингэма в «Гроте Афродиты», о котором рассказала Перл. Графа видит и выбирает одна смелая женщина из аристократии. Граф проводит ночь в объятиях замаскированной леди. От этих мыслей становилось жарко в груди, даже когда она засыпала.
А затем она оказалась в «Гроте Афродиты».
На ней была маска, и она искала графа. Мужчины самого разного свойства: старые и молодые, красивые и уродливые, – сотни мужчин до отказа заполнили зал. Яростно она проталкивалась через толпу, охотясь за единственной парой черных сияющих глаз, отчаиваясь все более, чем больше времени занимал ее поиск. Наконец она увидела его в другом конце комнаты и рванулась бежать по направлению к нему. Но, как всегда бывает в таких кошмарах, чем быстрее она пыталась бежать, тем медленнее двигалась. Каждый шаг, казалось, занимал вечность. Напрягая все силы, она видела, как к нему подошла другая женщина в маске. Даже не взглянув в ее сторону, он отвернулся и последовал за этой женщиной из комнаты.
Анна проснулась в темноте, ее сердце бешено билось, а кожа была холодной. Она лежала неподвижно, вспоминая сон и прислушиваясь к собственному тяжелому дыханию.
Прошло некоторое время, прежде чем она поняла, что плачет.
Глава 7
Два дня и две ночи летел огромный ворон со своей молодой женой на спине, пока наконец на третий день не прилетел к полям, золотящимся от спелого зерна.
– Кому принадлежат эти поля? – спросила Аурея, оглядывая их с высоты.
– Твоему мужу, – ответил ворон.
Затем внизу потянулись бесконечные луга, где пасся жирный скот, шерсть животных блестела на солнце.
– Кому принадлежат эти стада? – спросила Аурея.
– Твоему мужу, – ответил ворон.
Затем под ними раскинулся огромный изумрудный лес, переваливаясь через холмы так далеко, насколько хватало глаз.
– Кому принадлежит этот лес? – спросила Аурея.
– Твоему мужу, – каркнул ворон…
Анна пришла в Рейвенхилл на следующее утро, чувствуя себя усталой и подавленной после бессонной ночи. Она помедлила некоторое время, восхищенно созерцая море колокольчиков, цветущих под деревьями, которые окаймляли дорогу. Голубые пятнышки сверкали в солнечном свете, как свежеотчеканенные монеты. Обычно вид чего-либо струящегося приносил облегчение ее сердцу, но сегодня этого не произошло. Она вздохнула и продолжила свой путь, затем повернула за угол и резко остановилась. Лорд Свартингэм, оживленно шагая в своих, как всегда, покрытых грязью сапогах, шел со стороны конюшен и еще не заметил ее.
Он издал ужасный рев:
– Пес!
Впервые за утро Анна улыбнулась. Очевидно, граф не мог найти своего постоянного спутника, и ему все-таки пришлось звать его.
Она направилась к нему.
– Я не понимаю, почему он должен отзываться на это.
Лорд Свартингэм обернулся кругом на звук ее голоса:
– Кажется, я дал вам задание назвать полукровку, миссис Рен.
Анна широко открыла глаза:
– Я же предложила три различных варианта, милорд.
– И все они оказались неподходящими, как вам хорошо известно. – Он злобно улыбнулся. – По-моему, я предоставил вам достаточно времени, чтобы вы придумали имя. Вы должны предложить что-либо прямо сейчас.
Она изумилась его очевидному намерению застать ее врасплох.
– Stripe[4]?
– Слишком наивно.
– Тиберий?
– Слишком величаво.
– Отелло?
– Слишком кровожадно. – Лорд Свартингэм сложил руки на груди. – Давайте, давайте, миссис Рен. Женщина вашего ума может предложить нечто лучшее, чем это.
– Как тогда насчет Jock[5]?
– Не пойдет.
– Почему нет? – дерзко возразила Анна. – Мне нравится имя Джок.
– Джок. – Граф, казалось, пробовал имя на язык.
– Держу пари, собака придет, если я позову ее этим именем.
– Ха. – Он уставился вниз, на кончик своего носа, с чувством превосходства, свойственным мужчинам во всем мире, имеющих дело с глупыми женщинами. – Вы можете попытаться.
– Очень хорошо, я попытаюсь. – Она вздернула подбородок. – И если он придет, вы покажете мне сад Эбби.
Лорд Свартингэм поднял брови:
