эвакуации машин, которые потеряли гусеничную ленту.

Т-64 в войсках Как правило, наибольший интерес у любителей БТВТ вызывает боевое использование техники. Несмотря на долгую жизнь Т-64, в отличие от его младшего брата Т-72, не посчастливилось участвовать в войнах и локальных конфликтах (за исключением одного эпизода). Это объясняется тем, что Т-64 был элитной машиной советских Вооруженных Сил, имел большое число новых технических решений, многие из которых секретны по сегодняшний день, и никогда не производился на экспорт.

Впрочем, с достаточной степенью уверенности можно утверждать как минимум об одном случае боевого применения Т-64. Несколько танков Т-64 были использованы приднестровцами в одноименном конфликте против молдавской стороны. Подробности этих событий авторам неизвестны, однако по некоторым источникам два или три танка были подбиты.

Несмотря на столь 'бледный' послужной список участия в боях, войсковой опыт у этого танка очень солидный. Интересно то, что из всех советских танков Т-64 самая противоречивая машина с точки зрения оценки танкистами, которые на ней служили.

Мнения разделяются, начиная от безоговорочного восхищения, заканчивая высказываниями типа 'дрянная машина'. В связи с этим мы решили привести различные мнения и воспоминания танкистов, которые служили или имели отношение к Т-64.

Василий Чобиток (капитан запаса, 1989-1994 гг. – Киевское высшее танковое инженерное училище, 1994-1999 гг. – Конструкторско-технологический центр МО Украины, инженер/старший инженер- зам.нач.отдела).

Мой опыт общения с Т-64 небогат, он ограничивается изучением и вождением этой машины во время учебы в училище, а также войсковой стажировкой на должности ЗКВ (заместитель командира по вооружению или устаревшее – зампотех) роты.

Во время учебы профильным танком в КВТИУ был Т-72, который изучался довольно досконально. В то же время, изучению Т-64 и Т-80 уделялось достаточно серьезное внимание. Так, например, на вождении из 6-10 танков участвующих в заезде 2-3 обязательно были шетьдесятчетверки. И уже здесь я начал замечать противоречивость машины. Первое время на вождении мне доставалась семьдесятдвойка (Т-72А, Т-72Б), я к ней привык, показывал очень неплохие результаты. Когда впервые сел за рычаги 'пилорамы' (так мы с товарищами попадая на танкодром называли Т-64 за характерный звук двигателя – высокочастотный стук двухтактного дизеля с присвистом турбины), то сначала особой разницы не почувствовал (отделения управления обоих машин практически не отличаются), однако в процессе движения меня постоянно тревожил какой-то дискомфорт. Не сразу до меня дошло, что дискомфорт вызван пониженными динамическими свойствами Т-64 по сравнению с Т-72. Шетьдесятчетверка слабее реагировала на утопление педали подачи топлива, а обороты двигателя на тяжелых участках падали быстрее.

По причине меньшей тяговооруженности я не любил водить Т-64, предпочитая Т-72. В то же время, благодаря хорошей плавности хода у Т-64 были свои поклонники и несколько человек из моего взвода старались на вождении сесть только за рычаги шестьдесятчетверки.

Наиболее интересные впечатления остались от войсковой стажировки. В ноябредекабре 1993 года я проходил стажировку в должности ЗКВ 1 танковой роты в танковом полку, который расположен в ПГТ Гвардейское Днепропетровской области. В ноябре 93-го стояли морозы около минус 20 градусов, заканчивался летний период обучения и полк ожидал итоговою проверку Министерства Обороны.

Все танки 1 тр (Т-64БВ) принадлежали к боевой группе и стояли в боксе на хранении.

Танки покрашены, вычищены, выровнены по нитке, в боксах идеальный порядок. На случай пожара к крюкам на переднем лобовом листе присоединены штатные тросы и свободными концами однообразно положены на бетонный пол, образуя между собой букву 'Х'.

Обучение вождению и стрельбе личный состав роты проходил на учебно-боевых танках третьей роты.

Как обычно проверка начинается с учебной тревоги. Утром, за час до подъема объявлена тревога. После десятиминутной суеты и, на первый взгляд, бестолковой беготни оказываемся в парке. Еще через пять минут ворота в боксы открыты и личный состав мнется в ожидании (так как танки боевой группы, то заводить их можно только по указанию проверяющего).

Прибыл проверяющий. Командир роты капитан Суббота как положено доложил и застыл в ожидании. Проверяющий спрашивает: 'Какой танк будем заводить?'. Ротный бодро отвечает: 'Товарищ полковник, какой укажите, тот и заведем'. Проверяющий прошелся вдоль танков и, указав на третий танк, сказал: 'Этот. Полтора часа хватит?'.

Ротный: 'Товарищ полковник, за час управимся!'. Проверяющий улыбнулся, посмотрел на часы и пошел в сторону других боксов. Когда проверяющий отошел на достаточное расстояние, ротный выдал на гора свой запас нецензурной брани и закончил тираду словами:

'Он, что гад, не мог указать на этот (указывая рукой на второй танк) или на этот (указывая на четвертый)? Обязательно надо тыкнуть в тот, который мы уже два года не заводили!'.

Танки на хранении находятся без аккумуляторных батарей, которые хранятся в аккумуляторной, поэтому чтобы завести танк необходимо 'бросить' через люк механикаводителя дежурную группу аккумуляторов находящихся в боксе. Так как обычно дежурная группа имеет неполную зарядку, то ротный во избежание проблем с частично разряженными аккумуляторами послал бойцов в аккумуляторную за свежезаряженными. Сразу же два из наиболее опытных механиков-водителей приступили к контрольному осмотру и подготовке танка к запуску двигателя.

Через 20 минут после получения задачи аккумуляторы стояли на штатном месте, все было готово к началу запуска двигателя. С запуском подогревателя проблем не было, еще минут через десять-пятнадцать охлаждающая жидкость прогрелась до требуемой температуры больше 100 градусов. После пятиминутной паузы, необходимой для отдачи тепла деталям и агрегатам двигателя, ротный подает команду механику- водителю 'Заводи!'.

Механик выполнил все необходимые подготовительные операции, включил масловпрыск (масловпрыск осуществляется при низких температурах в цилиндры двигателя для облегчения пуска) и нажал кнопку стартера и одновременно рычаг клапана воздухопуска (комбинированный запуск двигателя). Коленвал начал с трудом проворачиваться, двигатель не запустился. Ротный приказал снять танк с горного тормоза (что по правилам при запуске двигателя делать нельзя), все находившиеся перед танком разошлись в стороны. Попытка пуска была осуществлена еще три раза, танк на стартере медленно прополз в сторону открытых ворот, несмотря на то, что избиратель передач стоял в нейтральном положении.

Видимо в коробках передач при установке танка на хранение оставалось масло трансмиссии, масло на морозе загустело, в результате чего создавалось дополнительное сопротивление при запуске.

Попробовали сделать двойную откачку масла из коробок передач – не помогло.

Заданное проверяющим время уже прошло, ротный начал нервничать. Снова включили и выключили подогреватель. Ротный вскочил на лобовой броневой лист и, резко опуская ногу в сапоге по колено в люк (что меня крайне удивило – верхняя часть шлемофона механика находится на уровне крышки люка), с нервными нотками в голосе приговаривал 'Заводи, заводи!'. Этот метод тоже не помог…

К месту действия начали постепенно собираться офицеры из соседних рот. Кто-то предположил, что при запусках картер двигателя залили маслом. Двух бойцов отправили под танк сливать масло из картера двигателя. Масло слили в два ведра и залили в заправочную горловину системы смазки двигателя. Посаженные аккумуляторные батареи заменили на новые, воздух же в воздушной системе давно закончился и дальнейшие попытки запуска осуществлялись только стартером.

Пришел проверяющий: 'Еще не запустили? Ну ничего, ничего…', ротный: 'Товарищ полковник, только полчасика, запустим'. Проверяющий тактично удалился.

А в соседнем боксе уже полчаса назад запустили двигатель танка комбата. Один из зампотехов соседних рот предложил дернуть наш горемычный танк и завести с буксира.

Обратились к зампотеху батальона, он сказал, что не даст командирский танк – вдруг, наш танк, когда заведется двигатель, ударит его в корму. Зампотех батальона ушел, а в его адрес зампотехи других рот, выпускники омского училища, бросили, мол все они киевляне козлы, с чем большинство присутствующих учитывая ситуацию согласилось.