— Хантер? — тихо спросил он. — Хантер, это ты?
Чарльз кивнул.
— Тогда я арестую тебя как негодяя и пирата, — заявил Додсон.
Но прежде чем он успел встать, капитан ударил его ногой в живот, и офицер снова растянулся на земле.
— Ай! — вскрикнул он. — Больно же, черт!
Это были его последние слова. Хантер ухватил офицера за шею и сунул лицом в уличную грязь. Додсон бился, извивался все сильнее и сильнее, но Чарльз держал его до тех пор, пока корчи не стихли.
Тогда Хантер, тяжело дыша, отступил.
Он оглядел темный, безлюдный город. Показался патруль, десять солдат милиционных войск. Капитан отступил в тень и подождал, пока они пройдут.
Шлюхи вернулись обратно.
— Вы, правда, Хантер? — спросила одна, не выказывая ни малейшего страха.
Тот кивнул.
— Благослови вас Бог! — воскликнула шлюха. — Приходите навестить меня, получите свое удовольствие, не потратив и фартинга!
Она рассмеялась.
Хихикая, женщины исчезли во тьме.
Хантер вошел в таверну «Черный вепрь». Там находилось человек пятьдесят, но он видел лишь Джеймса Фипса, красивого, одетого с иголочки, пьющего с несколькими другими моряками с торговых кораблей. Приятели Фипса тут же куда-то испарились с явным ужасом на лицах, но сам он, справившись с первоначальным потрясением, изобразил радушие.
— Хантер! — воскликнул Джеймс, широко улыбаясь. — Лопни мои глаза, ты и вправду сделал то, что все от тебя ждали! Угощаю всех! Пьем за твое освобождение!
В «Черном вепре» воцарилась мертвая тишина. Никто не произнес ни слова. Ни один человек не шелохнулся.
— Ну же! — громко произнес Фипс. — Пьем за капитана Хантера! Я угощаю!
Чарльз двинулся к столу, за которым сидел Джеймс. Лишь его тихие шаги по грязному полу таверны нарушали тишину.
Фипс с беспокойством взглянул на капитана и сказал:
— Чарльз, такое жестокое выражение лица тебе не идет. Нужно же быть милосердным!
— Да ну?
— Чарльз, дружище, — не унимался Фипс. — Ты же понимаешь, что я не желаю тебе ничего дурного. Меня вынудили явиться на этот суд. Это все дело рук Хэклетта и Скотта, клянусь. У меня не было выбора. Я должен отплыть на неделе, а они сказали, что не отдадут мне бумаги с разрешением. Кроме того, я знал, что ты от них сбежишь, какой-нибудь час назад говорил об этом Тимоти Флинту. Тимоти, ну скажи же, правда ведь, я тебе говорил, что Хантер выйдет на свободу? Тимоти!
Хантер вытащил пистолет и навел его на Фипса.
— Чарльз! — воскликнул тот. — Я тебя умоляю, ну будь же благоразумен! Человеку приходится быть практичным. Неужто ты думаешь, будто я согласился бы с твоим приговором, если бы верил, что его приведут в исполнение? Ты что, вправду так думаешь? Вправду?
Хантер не ответил. Он взвел курок. Единственный металлический щелчок раздался в тишине зала.
— Чарльз, — продолжал Фипс, — у меня душа радуется оттого, что я снова вижу тебя. Пойдем выпьем вместе и давай забудем.
Капитан выстрелил ему в грудь. Окружающие поспешили увернуться, когда обломки костей и фонтан крови со свистом брызнули из груди Джеймса. Фипс выронил кубок, который держал в руке. Тот со стуком упал на стол и скатился на пол.
Фипс проследил за ним взглядом, потянулся за кубком и хрипло произнес:
— Выпьем, Чарльз.
Потом он рухнул на стол. Кровь растеклась по шершавому дереву столешницы. Хантер развернулся и вышел.
Снова очутившись на улице, он услыхал колокола церкви Святой Анны. Они звонили непрестанно, словно возвещая о нападении на Порт-Ройял либо о еще каком-нибудь чрезвычайном происшествии.
Хантер понял, что это могло означать только одно. Его бегство из Маршалси обнаружено.
Но ему это было совершенно безразлично.
Льюишэм, судья Адмиралтейства, проживал рядом со зданием суда. Он пробудился, когда церковные колокола ударили в набат, и послал слугу выяснить, что произошло.
Тот вернулся несколько минут спустя.
— Ну и что там? — спросил Льюишэм. — Говори быстрее!
Слуга поднял голову. Это был Хантер.
— Но как?! — вопросил Льюишэм.
Чарльз взвел курок.
— С легкостью.
— Скажи, чего ты хочешь.
— Скажу, — согласился Хантер.
И сказал.
Коммандер Скотт, пьяный в доску, спал, развалившись на кушетке в библиотеке губернаторского особняка. Мистер Хэклетт и его супруга давно уже удалились. Коммандер проснулся от звона колоколов и мгновенно понял, что произошло. Скотту стало страшно как никогда в жизни. Через несколько мгновений один из его охранников влетел в комнату с новостями. Хантер бежал, все пираты исчезли, а Пуэрмен, Фостер, Фипс и Додсон мертвы.
— Коня мне! — велел Скотт и поспешно привел одежду в порядок.
Он вышел из губернаторского особняка, настороженно огляделся по сторонам и вскочил на своего жеребца.
Вскоре его сбросили с лошади, и он полетел на булыжную мостовую в какой-нибудь сотне ярдов от губернаторского особняка. Проходимцы, приведенные Ричардсом, слугой губернатора, и возглавляемые этим мерзавцем Хантером, надели на коммандера кандалы и отвели его в Маршалси, чтобы он ждал там суда.
Нет, ну какова наглость, а?! Каковы негодяи!
Хэклетт проснулся от колокольного звона и тоже догадался, что это значит. Он вскочил с кровати, не обращая внимания на жену, которая всю ночь пролежала не сомкнув глаз, глядя в потолок и слушая его пьяный храп. Ее терзали боль и жестокое унижение.
Хэклетт подошел к дверям покоев и позвал Ричардса.
— Что произошло?
— Хантер сбежал, — ровным тоном сообщил слуга, — Додсон, Пуэрмен и Фипс мертвы. Возможно, не только они.
— А этот человек все еще на свободе?
— Не знаю, — ответил Ричардс, демонстративно не добавив «ваше превосходительство».
— Господи, помилуй! — вырвалось у Хэклетта. — Запри дверь на засов. Вызови стражу. Предупреди коммандера Скотта.
— Коммандер Скотт покинул дом несколько минут назад.
— Покинул дом? Господи боже! — Хэклетт захлопнул дверь комнаты, запер ее на ключ и повернулся к кровати. — Господи боже! — повторил он. — Господи боже! Этот пират убьет нас всех!
