невозможно. Всё, что он знал, это то, что ничто не помогло.

Он положил обе части на стол директора, дотронулся до них самым кончиком Древней Палочки и произнёс:

— Репаро.

Красные искры заблестели на конце Палочки, и Гарри понял, что заклинание удалось. Он взял в руки целую палочку с пером феникса и ощутил внезапное тепло. Палочка была как новенькая.

— Я помещу Древнюю Палочку, — сказал он Дамблдору, смотревшему на него с нескрываемым одобрением. — Туда, откуда она появилась. Если я умру естественной смертью, как Игнотус, её сила уйдёт со мной, правда? Получится, что последний её хозяин не был побеждён. И всё закончится.

Дамблдор закивал. Они улыбнулись друг другу.

— Ты уверен? — спросил Рон. Слабый намёк на возбуждение мелькнул в его голосе, когда он смотрел на Древнюю Палочку.

— Я думаю, Гарри прав, — тихо сказала Гермиона.

— От Палочки больше вреда, чем пользы, — сказал Гарри. — И, если совсем честно, — он отвернулся от портретов, думая только о своей постели в Башне Гриффиндора и гадая, сможет ли Кричер принести ему туда бутерброд. — Мне хватит произошедших неприятностей до конца моей жизни.

Осень в этом году наступила неожиданно. Утро первого сентября было свежим как яблоко, и, пока небольшая семья направлялась по шумной дороге к огромной закопченной железнодорожной станции, кругом раздавались выхлопы автомобильных двигателей и дыхание прохожих веяло в холодном воздухе подобно паутине. Две массивные клетки громоздились на тележке, совы в них негодующе ухали, и рыжеволосая девочка испуганно следовала за двумя братьями, вцепившихся в руки отца.

— Подожди немного, и однажды ты тоже туда отправишься! — сказал ей Гарри.

— Но это целых два года! — заныла Лили. — Я хочу туда сейчас!

Служащие станции недоуменно уставились на сов в клетках, в то время как семья прошла через барьер между платформами девять и десять. Голос Альбуса вернулся к Гарри, пронизывая окружающий шум — мальчики вернулись к своим аргументам, начатым еще в автомобиле.

— Я не хочу! Я не хочу оказаться в Слизерине!

— Джеймс, объясни, — сказала Джинни.

— Я лишь предупредил, что это возможно, — сказал Джеймс, поглядывая на младшего брата. — Ничего ужасного в этом нет. Он вполне может попасть в Слизерин…

Поймав взгляд матери, Джеймс умолк. Пятеро Поттеров дошли до нужного барьера. Бросив на брата через плечо свой полный петушиной гордости взор, Джеймс принял у матери тележку и, разогнавшись, проскочил сквозь стену.

— Вы же будете мне писать, так ведь? — спросил Альбус сразу же, пользуясь отсутствием брата.

— Каждый день, если ты пожелаешь! — ответила Джинни.

— Нет, не каждый, — упрямо твердил Альбус. — Джеймс говорит, что большинство учеников получают письма раз в месяц.

— Но весь последний год мы писали Джеймсу по три раза в неделю, — успокоила Джинни.

— И тебе не нужно верить всему, что он рассказывает о Хогвартсе, — добавил Гарри. — Он любит пошутить, твой брат.

Стоя близко друг к другу, постепенно они разогнали тележку. Достигнув барьера, Альбус зажмурился, но столкновения не произошло. Вместо этого семья оказалась на платформе девять и три четверти, окутанной густым паром, исходившим от алого локомотива Хогвартс-Экспресс. Кругом толпилось множество людей, в толпе которых растворился Джеймс.

— Где они? — озадаченно спросил Альбус, косясь на все вокруг, пока они шли к платформе.

— Мы их найдём, — уверенно ответила Джинни.

Однако в тумане было достаточно трудно различить лица. Словно отделенные от своих хозяев, голоса звучали неестественно громко. Гарри показалось, что он услышал голос Перси, громко разлагольствующего о правилах полета на метле, и был рад поводу не останавливаться и приветствовать.

— Я думаю, мы нашли их, Аль, — сказала внезапно Джинни.

Четверо человек появилось из тумана, стоя возле самого последнего вагона. Черты их лиц проявились, только когда Гарри, Джинни, Лили и Альбус подошли к ним вплотную.

— Привет, — сказал Альбус с облегчением.

Роуз, которая уже облачилась в новенькую школьную форму, улыбнулась ему.

— Удачно припарковался, а? — спросил Рон Гарри. — Я да. Представляешь, Гермиона не могла поверить, что я самостоятельно способен сдать на права! Она думала, я заколдовал инструктора.

— Нет, не думала, — возразила Гермиона. — Я в тебя полностью верила.

— Ну, если между нами, то я и в самом деле его заколдовал, — шепнул Рон Гарри, пока они вместе загружали сову и багаж Альбуса в поезд. — Я всего-то забыл разок взглянуть в зеркало заднего вида и, согласись, Сверхчувствительное заклятие тут не помешало.

По возвращении на платформу их взорам предстала сопровождаемая жестами дискуссия в исполнении Лили и Хьюго, младшего брата Роуз, на предмет того, кто в какой факультет попадет, когда они начнут учиться в Хогвартсе.

— Кто окажется не в Гриффиндоре, — вставил Рон. — Того я лишу наследства. Видите, никакого давления.

— Рон!

Лили и Хьюго рассмеялись, в то время как Альбус и Роуз выглядели озадаченными.

— Дети, он шутит, — успокоили их Гермиона и Джинни, но Рон уже отвлёкся. Поймав взгляд Гарри, он взглянул ярдов на пятьдесят в сторону. Поток людей на время рассеялся, выделив три фигуры.

— Взгляни, кто там.

Вместе с женой и ребёнком, в чёрном, застёгнутом до горла плаще, стоял Драко Малфой. Его волосы уже местами редели. Ребёнок походил на Драко не менее, чем Альбус походил на Гарри. Заметив, что на него смотрят Гарри, Рон, Гермиона и Джинни, Драко слегка кивнул им и отвёл взгляд.

— Значит, вот он, маленький Скорпиус, — сказал Рон. — Будь уверена, Рози, ты побъёшь его на всех тестах. К счастью, ты унаследовала мозги своей своей матери.

— Боже мой, Рон! — сказала Гермиона, наполовину строго, наполовину ошеломлённо. — Не запугивай их, пока они ещё даже не оказались в школе!

— Безусловно, ты права, дорогая, — согласился Рон, но, не в силах устоять, добавил:

— И не вздумай подружиться с ним, Рози! Дедушка Уизли никогда не простит, если ты выйдешь замуж за чистокровного колдуна!

— Эй!

Джеймс появился снова. Он уже был без сундука и совы, и моментально разразился новостями:

— Тедди вернулся! — сказал он возбуждённо, показывая куда-то за плечо. — Только что видел его! И угадайте, что он делал? Заигрывал с Викторией!

Он умолк, ожидая бурной реакции взрослых, но безуспешно.

— Наш Тедди! Тедди Люпин! Заигрывал с Викторией! Нашей кузиной! И я спросил его, что он делал…

— Ты прервал его? — спросила Джинни. — Ты настолько похож на дядю Рона…

— …И он сказал, что пришёл повидать её! Затем велел мне убираться. Он с ней заигрывал!

— О, было бы чудесно, если бы они поженились, — шепнула Лили. — Тедди точно стал бы частью семьи.

— Он и так приходит к нам ужинать по четыре раза в неделю, — возразил Гарри. — Почему бы нам не пригласить его к себе жить насовсем?

— Да, — с жаром соглавился Джеймс. — Я бы не был против переселиться к Алю, а Тедди занял бы мою комнату.

— Нет, — ответил Гарри. — Вы и Альбус будете жить вместе, только когда я захочу увидеть дом вверх тормашками.

Он взглянул на старые электронные часы, прежде принадлежавшие Фабиану Преветту.

— Уже почти одиннадцать, вам пора садиться в поезд.

— Не забудь передать Невиллу нашу любовь! — сказала Джинни, обнимая Джеймса.

— Мам! Но я не могу говорить такое профессору!

— Но ты же знаешь Невилла!

Джеймс закатил глаза.

— Вне школы, да, но в Хогвартсе он профессор Лонгботтом, не так ли? Я не могу вот так просто войти в кабинет Гербологии и проорать, как сильно я его люблю!

Качая головой из-за просьбы матери, Джеймс излил свои чувства в пинке Альбусу.

— Увидимся, Аль. Остерегайся тестралов.

— Но они же невидимые! Ты говорил, что они невидимые!

Джеймс расхохотался, позволил маме себя поцеловать, обнялся с отцом и запрыгнул в быстро заполняющийся поезд. Махнув им рукой, он пошёл по проходу в поисках друзей.

— Не беспокойся о тестралах, — сказал Гарри, — Они нежные создания, их не нужно бояться. В любом случае, ты не полетишь к замку в карете, ты поплывёшь в лодке.

Джинни расцеловала Альбуса на прощание.

— Увидимся на Рождество!

— Пока, Аль, — сказал Гарри, обнимая сына. — Не забудь, что Хагрид звал тебя на чай в пятницу. Не путайся с Пивзом. Не вступай в дуэль ни с кем, пока не поймёшь, как это делать. И не позволяй Джеймсу задирать тебя.

— А что, если я попаду в Слизерин?

Только Гарри услышал этот тихий шёпот, и лишь момент расставания дал ему понять, насколько сильным был этот страх у его сына. Он сел на корточки и взглянул в глаза своего ребёнка, точно такие же, как у его матери и его самого.

— Альбус Северус, — начал он так тихо, что только сын и Джинни услышали его, но она тактично повернулась к Рози, садящейся в поезд. — Ты был назван в честь двух великих директоров Хогвартса. Один из них был в Слизерине, и он являтся храбрейшим человеком из всех, кого я когда-либо знал.

— Но скажи мне только…

— Тогда факультет Слизерина наконец получит достойного студента, не так ли? Для нас это не имеет большого значения, Аль. Но, если это так важно для тебя, то ты сможешь сам выбрать между Слизерином и Гриффиндором. Сортировочная Шляпа учтёт твое желание.

— Правда?

— Она сделала это в случае со мной, — заверил Гарри.

Он никогда не говорил это никому из своих детей раньше, и удивлённое лицо Альбуса было тому