В центре комнаты катались по полу два домовых эльфа, один в бордовом джемпере, севшем от стирки, и нескольких шерстяных шапках, другой — в старой и грязной тряпке, опоясывающей чресла на манер набедренной повязки. Потом раздался еще один хлопок, и в воздухе над дерущимися эльфами возник полтергейст Дрюзг.
— Я смотрел бой, Потрох! — возмущенно сказал он Гарри, указывая на драку внизу, а затем разразился громким хехеканьем. — Смотрел, как козявки мутузят друг друга… бах-трах… кусь-кусь…
— Шкверчок не смеет оскорблять Гарри Поттера в присутствии Добби, не смеет, или Добби заткнет Шкверчку его мерзкую пасть! — тонким голосом кричал Добби.
— Хрясь-дрясь! — радостно вопил Дрюзг, пуляя в эльфов кусочками мела, чтобы разозлить их еще больше. — Щип-щип!
— Шкверчок будет говорить о хозяине что захочет, да-да, и что у него за хозяин, подлый друг мугродья, о, что бы сказала бедная госпожа…
Что именно сказала бы бедная госпожа, узнать не удалось, потому что Добби ткнул в рот Шквечку шишковатый маленький кулачок и вышиб половину зубов. Гарри и Рон вскочили с кроватей и растащили эльфов, впрочем, те по-прежнему пытались достать друг друга, подзадориваемые Дрюзгом, который носился вокруг лампы и голосил:
— Пальцы в нос, язык долой, да и уши с головой!
Гарри нацелил на Дрюзга волшебную палочку и сказал:
— Здорово, — одобрил Рон и поднял дрыгающегося Добби в воздух, чтобы тот не мог дотянуться до Шкверчка. — Еще один фокус Принца?
— Да, — кивнул Гарри, выкручивая морщинистую ручонку Шкверчка ловким полунельсоном. — Так, все… запрещаю драться! Понял, Шкверчок, тебе запрещается драться с Добби. Добби, я знаю, что не могу тебе приказывать…
— Добби — свободный домовый эльф и может повиноваться кому хочет! Добби сделает все, что прикажет Гарри Поттер! — отчеканил Добби. По сморщенному маленькому личику прямо на джемпер потекли слезы.
— Очень хорошо, — сказал Гарри, и они с Роном отпустили эльфов. Те упали на пол, но драться уже не пытались.
— Хозяин звал меня? — прокаркал Шкверчок, склоняясь в низком поклоне, но окинул Гарри взглядом, в котором ясно читалось пожелание скорейшей и мучительной смерти.
— Да, звал, — ответил Гарри и глянул на дверь кабинета мадам Помфри, проверяя, не выветрилось ли заклинание; по всей видимости, она не слышала потасовки. — Для тебя есть работа.
— Шкверчок сделает все, что прикажет хозяин, — эльф согнулся так низко, что его губы едва не касались узловатых пальцев ног, — потому что у Шкверчка нет выбора, но он стыдится такого господина, да-да…
— Добби все сделает, Гарри Поттер! — пискнул Добби; большие, как теннисные мячи, глаза все еще были полны слез. — Добби почтет за честь помочь Гарри Поттеру!
— Если подумать, вы оба пригодитесь, — сказал Гарри. — Очень хорошо… я хочу, чтобы вы проследили за Драко Малфоем.
Намеренно не замечая удивления и досады Рона, Гарри продолжал:
— Мне надо знать, где он бывает, с кем встречается и что делает. Я хочу, чтобы за ним следили круглые сутки.
— Да, Гарри Поттер! — тут же откликнулся Добби. Его огромные глаза взволнованно засияли. — А если Добби ошибется, Гарри Поттер, он бросится с самой высокой башни!
— Этого не нужно, — поспешил заверить Гарри.
— Хозяин хочет, чтобы я следил за младшим Малфоем? — прохрипел Шкверчок. — Шпионил за чистокровным внучатым племянником моей бывшей госпожи?
— Совершенно верно, — сказал Гарри. Он вовремя догадался о большой опасности и решил немедленно предотвратить ее. — И тебе, Шкверчок, запрещается даже намекать ему об этом, показывать ему, чем ты занимаешься, разговаривать с ним, писать записки… и… вообще с ним контактировать, ясно?
Он видел, как Шкверчок отчаянно пытается найти лазейку в полученных приказаниях, и ждал. Через минуту-другую, к удовлетворению Гарри, Шкверчок опять низко поклонился и с большой обидой произнес:
— Хозяин все продумал, и Шкверчок должен ему повиноваться, хотя он предпочел бы служить юному Малфою, да-да…
— Значит, решено, — сказал Гарри. — Мне нужны регулярные отчеты, но, прежде чем появиться, убедитесь, что возле меня никого нет. Рон и Гермиона не в счет. И не говорите никому, чем занимаетесь. Просто прилипните к Малфою, как парочка банных листов.
Глава двадцатая Просьба лорда Вольдеморта
В понедельник утром Гарри и Рона выписали из больницы. Благодаря стараниям мадам Помфри они полностью поправились и теперь могли беспрепятственно наслаждаться всеми привилегиями пострадавших. Самым же приятным было то, что Гермиона помирилась с Роном и даже пришла проводить его и Гарри на завтрак. Она принесла с собой новость: оказывается, Джинни поругалась с Дином. Чудище, дремавшее в груди Гарри, вздернуло голову и с надеждой понюхало воздух. i-text.narod.ru/i-potter.html
— А из-за чего? — спросил Гарри насколько мог безразлично. Они как раз свернули в коридор седьмого этажа, совершенно пустой, если не считать одной очень маленькой девочки, которая разглядывала гобелен с троллями в балетных юбочках. При виде приближающихся шестиклассников она так испугалась, что выронила из рук тяжелые медные весы.
— Ничего страшного! — ласково успокоила ее Гермиона, бросаясь на помощь. — Держи… — Она постучала по разбитым весам волшебной палочкой и сказала: —
Девочка даже не сказала спасибо. Она словно вросла в землю и не отрываясь смотрела им вслед. Рон обернулся.
— С каждым годом они становятся меньше и меньше, — проговорил он.
— Ну и ладно, — с легким нетерпением отозвался Гарри. — Гермиона, так почему Джинни поругалась с Дином?
— Дин смеялся, когда Маклагген попал в тебя Нападалой, — ответила Гермиона.
— Наверное, это и вправду было смешно, — резонно заметил Рон.
— Ни чуточки! — жарко возразила Гермиона. — Это было ужасно! Если бы Пикс и Проустак не подхватили Гарри, он бы страшно расшибся!
— Конечно, но Джинни и Дину незачем из-за этого ссориться, — сказал Гарри, по-прежнему изображая незаинтересованность. — Или они не расставались?
— Нет — но почему это тебя так интересует? — Гермиона пристально посмотрела на Гарри.
— Просто не хочу, чтобы в команде все опять пошло кувырком! — поспешил объяснить он, но Гермиона не сводила с него подозрительного взгляда, и Гарри страшно обрадовался, когда его окликнули сзади, дав тем самым предлог повернуться к Гермионе спиной.
— А, Луна, привет.
— Я ходила к вам в больницу, — сообщила Луна, роясь в своем рюкзаке. — Но там сказали, что вас уже выписали…
Она сунула в руки Рону нечто, напоминающее зеленую луковицу, большой мухомор и что-то вроде горстки кошачьего помета, а потом наконец извлекла потрепанный пергаментный свиток и протянула его Гарри.
