торжественно клянусь, что не собираюсь делать ничего хорошего, — так тихо, чтобы Невилл, проходивший в эту секунду мимо изножья кровати, его не расслышал.

— Класс, Гарри! — Рон оживлённо размахивал в воздухе подарком — новенькой парой перчаток Защитника.

— На здоровье, — рассеянно сказал Гарри, разыскивая в слитеринской спальне Малфоя. — Эге… да он, похоже, не в постели…

Рон не ответил — он был чересчур увлечён развёртыванием подарков и то и дело издавал восторженные восклицания.

— По-настоящему хороший улов в этом году! — объявил он, поднимая тяжёлые золотые наручные часы со странными символами по краю и крошечными движущимися звёздочками вместо стрелок. — Смотри — подарок мамы и папы!.. Чёрт побери, хотел бы я и в следующий день рождения снова стать совершеннолетним…

— Круто, — бросил Гарри, мельком взглянув на часы, и пристальнее уставился на карту. Где же Малфой? Вроде бы не завтракает за слитеринским столом в Большом зале… и нет его рядом со Снэйпом, который сидит в своём кабинете… и ни в одной ванной или в больничном крыле…

— Хочешь? — сипло предложил Рон, протягивая другу коробку шоколадных котелков.

— Нет, спасибо, — Гарри поднял глаза. — Малфой опять пропал!

— Да куда он мог пропасть? — отмахнулся Рон, запихивая второй котелок в рот и соскальзывая с кровати, чтобы одеться. — Пошли. Если не поторопишься, тебе придётся телепортироваться на пустой желудок… Может, оно так, вообще-то, и легче… — задумчиво посмотрев на коробку шоколадных котелков, он пожал плечами и взял третий.

Гарри щёлкнул по карте волшебной палочкой, шепнул: «Проказа удалась!», хотя ничего и не вышло, и, погружённый в свои мысли, оделся. Постоянные исчезновения Малфоя должны были как-то объясняться, но Гарри просто представить не мог — как. Лучшим способом всё разузнать стала бы слежка, но даже от плаща-невидимки было б немного толку: Гарри ждали уроки, тренировки по квиддитчу, домашняя работа и телепортация. Он не мог ходить за Малфоем по школе весь день — его отсутствие сразу бы заметили.

— Готов? — спросил он Рона.

И только на полпути к двери спальни обнаружил, что Рон даже не пошевелился, а, прислонившись к столбику кровати, смотрит в умытое дождём окно странным туманным взглядом.

— Ро-он?.. Завтрак.

— Я не голоден.

Гарри вытаращился на него.

— Кажется, ты только что говорил?..

— Ну ладно, я спущусь с тобой, — вздохнул Рон, — но есть я не хочу.

Гарри с подозрением оглядел его.

— Ты перебил аппетит половиной коробки шоколадных котелков, да?

— Не в том дело, — вновь вздохнул Рон. — Ты… ты не поймёшь.

— И то верно, — не стал перечить озадаченный юноша и потянулся к двери.

— Гарри! — внезапно окликнул Рон.

— Что?

— Гарри, я больше не могу!

— Чего не можешь? — не понял Гарри, начиная всерьёз беспокоиться. Рон побледнел и вообще выглядел так, будто его сейчас стошнит.

— Я никак не могу заставить себя не думать о ней! — прохрипел Рон.

Гарри разинул рот. Такого он не ожидал и совсем не был уверен, готов ли услышать продолжение. Хоть они и друзья, но если Рон начнёт называть Лаванду «Лав-Лав», ему придётся принять решительные меры.

— И почему же ты из-за этого не хочешь завтракать? — Гарри попытался вернуть разговор в здравое русло.

— Я думаю, она даже не знает о моём существовании, — Рон безнадёжно махнул рукой.

— Она точно знает о твоём существовании, — недоумённо возразил Гарри. — Она ведь с тобой целуется?

Рон моргнул.

— О ком ты говоришь?

— А о ком говоришь ты? — Гарри почувствовал, что их беседа неумолимо ускользает за пределы разумного.

— О Ромильде Вэйн, — тихо ответил Рон, и его лицо озарилось, словно на него упал солнечный луч.

Они пялились друг на друга почти минуту, пока Гарри не произнёс:

— Это шутка, да? Ты шутишь.

— Я думаю… Гарри, я думаю, что я её люблю, — выдавил Рон.

— Ладно, — Гарри подошёл ближе, пристально разглядывая его остекленевшие глаза и побледневшую кожу. — Ладно… скажи это ещё раз, только без дураков.

— Я люблю её, — повторил Рон с придыханием. — Ты видел её волосы? Они такие чёрные, и блестящие, и шелковистые… А глаза? Её большие, тёмные глаза? И…

— Это, конечно, безумно смешно и всё такое, — нетерпеливо перебил Гарри, — но шутки в сторону, слышишь? Хватит.

Он отвернулся, собираясь уйти, и даже сделал уже пару шагов к двери, когда его правое ухо настиг сокрушительный удар. Пошатнувшись, он оглянулся. Кулак Рона был отведён назад, а лицо сведено судорогой ярости: он замахивался, собираясь ударить снова.

Гарри ответил инстинктивно. Волшебная палочка сама собой появилась из кармана и заклинание возникло в уме прежде, чем он успел его осознать: «Левикорпус! »

Рон заорал, когда его, как и в прошлый раз, вздёрнуло за ногу в воздух, и беспомощно закачался вверх тормашками, подметая пол мантией.

— Какого дьявола? — гаркнул Гарри.

— Ты её оскорбил, Гарри! Ты сказал, будто это всё шутка! — надрывался Рон. Его физиономия медленно наливалась кровью.

— Ты спятил! — воскликнул Гарри. — Что ты?..

И тут его взгляд остановился на открытой коробке, лежащей на кровати Рона, и прозрение поразило его подобно бешеному троллю.

— Откуда ты взял эти шоколадные котелки?

— Мой подарок на день рождения! — крикнул Рон, пытаясь высвободиться, но добился только того, что стал медленно разворачиваться в воздухе. — Я ведь тебе предложил один, так?

— Ты же просто поднял их с пола, правда?

— Да они свалились с моей кровати, вот и всё! Отпусти!

— Дурак! Они не свалились с твоей кровати, понятно? Они мои, я их выбросил из чемодана, когда искал карту. Это те самые шоколадные котелки, которые Ромильда дала мне перед Рождеством, и они насквозь пропитаны любовным зельем!

Но Рон, похоже, уловил только одно слово.

— Ромильда? — переспросил он. — Ты сказал — Ромильда? Гарри, ты её знаешь? Ты нас познакомишь?

Гарри уставился на покачивающегося Рона. На лице у того читалось столько надежды, что Гарри с трудом поборол сильное желание расхохотаться. Некоторой его части — той, которая была ближе всего к пульсирующему болью уху, — очень нравилась мысль отпустить Рона и позволить ему безумствовать, пока эффект зелья не закончится… Но, с другой стороны, они, вообще-то, друзья, и Рон был не в себе, когда напал на него. Поэтому Гарри решил, что если позволит Рону во всеуслышание провозгласить вечную любовь к Ромильде Вэйн, то следующий удар будет уже заслуженным.

— Хорошо, я вас познакомлю, — согласился Гарри, быстро кое-что прикинув. — Сейчас я тебя отпущу, ладно?

Рон шумно грохнулся на пол (ухо у Гарри болело-таки будь здоров), но, мигом вскочив на ноги,