— Пока?! — повторил Гарри, с трудом отводя взгляд от воды.

— Пока они мирно дрейфуют под нами, — уточнил директор. — Не стоит бояться мёртвых, Гарри, равно как и темноты. Лорд Волдеморт, конечно, втайне страшится и того, и другого. И снова обнаруживает недостаток мудрости: когда мы смотрим на смерть или во тьму, то боимся неизвестности — и только.

Гарри ничего не ответил; спорить не хотелось, но трупы, плававшие вокруг лодки и под ней, вселяли ужас. И уж конечно юноша отнюдь не считал мертвецов безопасными.

— Но один из них показал себя хорошим прыгуном, — Гарри постарался говорить так же спокойно, как Дамблдор, — когда я попытался призвать хоркрукс.

— Да, — кивнул директор. — Уверен, когда мы возьмём артефакт, они перестанут быть столь миролюбивыми. Но, как и многие существа, обитающие в холоде и мраке, мертвецы боятся света и тепла. Чем мы и воспользуемся при необходимости.

— Огонь, Гарри, — с улыбкой прибавил Дамблдор в ответ на смущённое выражение лица своего подопечного.

— О… точно, — быстро согласился Гарри.

Он повернулся посмотреть на зеленоватое мерцание, к которому неуклонно двигалась лодка. Теперь юноша был по-настоящему напуган. Огромное чёрное озеро, полное мертвецов… казалось, он давным-давно встретил профессора Трелони, отдал Рону и Эрмионе Феликс Фелицис… Внезапно Гарри пожалел о том, что не попрощался с друзьями как следует… а с Джинни вообще не повидался…

— Уже близко, — ободрил спутника Дамблдор.

Зеленоватый свет и правда разгорался всё сильней; спустя несколько минут лодка с мягким стуком остановилась. Гарри поднял зажжённую палочку и увидел, что они добрались до маленького островка.

— Не коснись воды, — ещё раз предупредил Дамблдор, когда юноша выбирался из лодки.

Островок из плоского тёмного камня оказался не больше кабинета Дамблдора. Он был совершенно пуст, не считая источника зеленоватого свечения на небольшом каменном возвышении. Гарри покосился на свет, ставший ещё ярче; поначалу он думал, что сияние исходило от некоего подобия лампы, но на вершине пьедестала стоял камень в форме чаши, похожий на думоотвод.

Дамблдор приблизился к пьедесталу, юноша — тоже. Стоя бок о бок, они заглянули внутрь чаши; камень был полон светившейся изумрудной жидкостью.

— Что это? — прошептал Гарри.

— Точно не знаю, — отозвался директор. — Но, в любом случае, оно внушает мне гораздо бульшие опасения, нежели кровь и трупы.

Дамблдор откинул рукав мантии на повреждённой руке и потянулся кончиками обожжённых пальцев к поверхности зелья.

— Нет, сэр, не трогайте!..

— Я и не могу, — слабо улыбнулся профессор. — Видишь? Не могу дотянуться. Попробуй сам.

Не моргая, Гарри опустил руку в чашу и попытался коснуться жидкости, но наткнулся на невидимый барьер в дюйме от зелья. Как юный волшебник ни старался, пальцы встречали лишь прочную гибкую пустоту.

— Отойди в сторону, пожалуйста, — попросил Дамблдор.

Он поднял волшебную палочку и, что-то прошептав, совершил сложные движения над поверхностью зелья. Ничего не произошло, только субстанция засветилась чуть ярче. Пока Дамблдор работал, Гарри хранил молчание, но стоило директору опустить палочку, юноша решил, что теперь можно спрашивать.

— Вы думаете, хоркрукс там, сэр?

— О да, — Дамблдор пристальнее вгляделся в чашу. Гарри видел его перевёрнутое отражение на гладкой поверхности зелёного зелья. — Только вот как до него добраться? К зелью нельзя прикоснуться, его нельзя стереть, разделить, собрать или выкачать отсюда. Равно как и преобразовать, зачаровать или иным образом изменить его сущность.

Директор рассеянно поднял волшебную палочку, очертил в воздухе круг и поймал возникший из ниоткуда хрустальный кубок.

— Приходится заключить, что зелье нужно выпить.

— Что?! — воскликнул Гарри. — Нет!

— Боюсь, это единственный выход. Только выпив его, я осушу чашу и узнаю, что скрыто на дне.

— А вдруг… вдруг зелье убьёт вас?

— Вряд ли оно так действует. Лорд Волдеморт не захотел бы убивать человека, попавшего на этот остров.

Гарри не мог в это поверить: неужели Дамблдор стремится видеть хорошее в каждом, даже в Тёмном лорде?

— Сэр, — начал юноша, стараясь придать голосу убедительности, — сэр, мы говорим о Волдеморте…

— Прости, Гарри, мне следовало пояснить: он не хотел немедленно прикончить попавшего на остров. Имеет смысл сохранить гостю жизнь ровно на столько времени, сколько потребуется, чтобы узнать, как он сумел пробраться так далеко, обойти защиту и, главное, почему хотел опустошить чашу. Не забывай, Волдеморт уверен, что про хоркруксы знает только он.

Гарри собрался снова задать вопрос, но Дамблдор поднял руку, призывая к молчанию.

— Несомненно, — произнёс он, задумчиво глядя на изумрудную жидкость и слегка хмурясь, — это зелье должно помешать мне взять хоркрукс. Оно может парализовать меня, заставить забыть, зачем я здесь, причинить боль, сводящую с ума, или сделать недееспособным любым другим способом. И твоя задача, Гарри, следить, чтобы я продолжал пить, даже если тебе придётся вливать в меня зелье силой. Ты понял?

Их глаза встретились над чашей, бледные лица озарились странным зелёным светом. Гарри молчал. Так вот зачем он здесь — заставить Дамблдора выпить зелье, которое способно причинить невыносимую боль…

— Помнишь, — сказал директор, — с каким условием я взял тебя с собой?

Юноша медлил, глядя в голубые глаза, казавшиеся зелёными в отсветах зелья.

— А если…

— Ты ведь поклялся исполнять все мои указания?

— Да, но…

— Я ведь предупреждал, что это может быть опасно?

— Да, — признал Гарри, — но…

— Хорошо, — Дамблдор откинул рукава и поднял пустой кубок. — Тогда ты слышал мой приказ.

— Почему я не могу выпить зелье вместо вас?! — в отчаянии воскликнул Гарри.

— Потому что я гораздо старше, гораздо умнее и гораздо менее ценен. Итак, Гарри, ты даёшь мне слово сделать всё от тебя зависящее, чтобы я продолжал пить?

— А можно…

— Ты даёшь слово?

— Но…

— Слово , Гарри.

— Я… да, но…

Однако юноша не успел возразить — Дамблдор погрузил хрустальный кубок в чашу. Ещё долю секунды Гарри надеялся, что директор не сможет прикоснуться к зелью, но хрусталь легко потонул в жидкости. Наполнив кубок до краёв, Дамблдор поднёс его ко рту.

— Твоё здоровье, Гарри, — и осушил бокал.

Юноша, сжав край чаши так сильно, что кончики пальцев онемели, с ужасом наблюдал за происходившим.

— Профессор? — встревоженно спросил он, когда кубок опустел. — Как вы?

Зажмурившись, Дамблдор потряс головой. Непонятно было, больно ему или нет. Директор вслепую снова погрузил кубок в чашу, наполнил его — и выпил.

Так, в звенящей тишине было выпито три полных кубка зелья. На половине четвёртого старый волшебник пошатнулся и упал. Его глаза всё ещё были закрыты, дыхание стало тяжёлым.