разрыдалась, положив голову ему на плечо. Эрик ощутил на себе чей-то взгляд. В дверном проеме чуть поодаль стоял Роджерс. Значит, следил за ней. Взгляд его был обжигающим, словно знойный ветер пустыни. Он просто весь кипит от злости на Тамару, отметил про себя Эрик. Он толкнул дверь ногой, и она захлопнулась. Когда машина отъехала от дома, Эрик решил обдумать этот инцидент позже, сейчас необходимо заняться Тамарой.

Он крепко обнял ее и провел в гостиную, где ярко горел камин и был готов горячий шоколад. Эрик сел на диван, посадив Тамару, как ребенка, на колени, и стал массировать ей виски, надеясь облегчить боль. Она положила голову ему на плечо и постепенно успокоилась.

— Ох, Эрик, ты был прав. Дэниэл знал о нас все эти годы. Только поэтому он и взял меня в свой дом, когда умерли родители. — Тамаре стало трудно дышать. Тяжело признать, что твоя жизнь — сплошная ложь.

— Он признался?

Она кивнула в ответ:

— Он даже не смог посмотреть мне в глаза.

Эрик вздохнул, подумав, что, наверное, смог бы задушить подонка, принесшего Тамаре столько горя.

— Мне очень жаль, что это произошло с тобой, моя милая. Я бы очень хотел ошибаться.

Тамара с трудом хватала ртом воздух, каждый вздох вызывал спазм.

— Очень больно осознавать, что все это правда. Я так его любила!

Эрик нахмурился.

Любила, разлюбила.

Она подняла голову:

— Знаешь, я не смогу так просто разлюбить Дэниэла из-за обмана. Думаю, по-своему он был привязан ко мне.

— Забыл, что ты хорошо читаешь мои мысли, — усмехнулся Эрик. — Как ты можешь надеяться, что небезразлична Сен-Клеру после всего, что произошло?

— Наверное, пытаюсь себя поберечь. Представить не можешь, как тяжело осознавать, что все двадцать лет он играл хорошо продуманную роль. Дэниэл сказал, что полюбил меня, потом он стал оберегать меня и бояться, что ты меня отберешь. — Тамара смахнула слезу и коснулась влажного пятна на рубашке Эрика. — Ты весь мокрый.

— Я буду счастлив, если каждая твоя слезинка упадет на мою рубашку.

Тамара попыталась улыбнуться:

— Но у него еще есть шанс.

Эрик приподнял одну бровь, как делал всегда, когда был удивлен или озадачен.

— Я сказала, что, если он меня любит, он прекратит расследование и разработку тебя.

— Милая, доверчивая Тамара, — сказал Эрик, распутывая ее кудряшки. — Ты веришь, что Сен-Клер согласится? Я — дело всей его жизни. Он постоянно следил за малейшим моим движением еще до твоего рождения.

— Не знаю, согласится ли он. Но если нет, думаю, тебе надо уезжать. Я с ужасом думаю о его планах.

Эрик широко улыбнулся:

— Я отлично знаю, что он задумал. Но не проси, ничего тебе не расскажу. Не хочу, чтобы вернулись твои ночные кошмары. Не переживай за меня, Тамара. С годами вампиры становятся сильнее, а мне уже двести с лишним лет. Двое смертных не смогут с легкостью меня уничтожить.

— Но я помню, они говорили о каких-то наркотиках.

— Не имеет значения. Я тебя не брошу во второй раз.

Тамара посмотрела на него долгим взглядом, полным любви и нежности:

— И не надо. Я поеду с тобой.

Она поедет с ним. У него будет возможность заботиться о ней, дарить свою любовь и обожание. А потом она скончается, например, от сердечного приступа. Они будут вместе лишь миг по сравнению с вечностью. Им отпущено не более двадцати лет. Эрик не стал говорить Тамаре, что люди с антигеном белладонна не живут дольше сорока пяти лет.

Видимо, Роланд был прав. Не ему принимать решение. Но имел ли Эрик право обрекать ее на вечную тьму? Хочет ли она?

Тамара положила руку Эрику на плечо и прервала его размышления:

— Что случилось? Тебе грустно, но я не понимаю почему?

— Я подумал, что утром тебе лучше уйти. Видимо, проблемы на сегодня еще не кончились.

— А ты не думаешь, что это может быть опасным, когда Сен-Клер и Роджерс знают, в каких мы отношениях? Сейчас им лучше не попадаться. Если Дэниэл не изменит решения, завтра будет последний день, когда я была в его доме. — Тамара улыбнулась. — В противном случае я начинаю действовать. Ты меня, конечно, не приглашал…

— Я на коленях буду молить тебя остаться со мной.

— Достаточно просто сказать, что ты этого хочешь.

Эрик увидел, что слезы высохли, а глаза Тамары блестят и смотрят на него с улыбкой и кокетливо.

— За всю свою долгую жизнь я встречал женщин выдающейся красоты. Говорят, они могут свести мужчину с ума. Но они не смогли зажечь во мне пламя любви. Ни одна не волновала меня так, как ты. — Эрик наклонился и поцеловал ее долгим нежным поцелуем, любуясь одновременно ее прекрасным лицом. — Сказать, что я хочу быть рядом с тобой, — не сказать ничего. Я мечтаю об этом, как выжженная солнцем пустыня о проливном дожде. Ты часть меня, я ждал тебя более двух веков.

Волнение в глазах Тамары теперь не было болезненным.

— Эрик, твои слова невероятно возбуждают меня. — Она обняла его и целовала так крепко и долго, что ему пришлось оторваться от нее, чтобы вздохнуть. — Я не смогу найти такие красивые слова, но чувствую то же самое. Моя жизнь была пуста. Казалось, я никогда не смогу ответить себе: почему? Потом мы познакомились, и все стало ясно и понятно. Не помню, что произошло между нами раньше, но это связало нас, Эрик, и я очень рада. Я не смогу жить без тебя, как не смогла бы жить без сердца. Если ты меня покинешь… — Она разрыдалась.

Эрик взял ее на руки и встал с дивана.

— Покинешь? Покинешь? Прислушайся к моим чувствам и прекрати сомневаться. Я готов голым проползти по битому стеклу или горячим угольям, чтобы доказать тебе это. Ты часть меня. Я ждал этих дней только из-за тебя.

Эрик неистово стал целовать Тамару, словно она могла исчезнуть в любой момент. Он слышал ее безмолвную мольбу и точно знал, что она этого хочет. Она плотнее прижималась к нему бедрами, ее язык касался его губ осторожно, словно пробуя некий экзотический фрукт.

Эрик взял Тамару на руки и толкнул ногой дверь спальни. Он был уверен, что она лишь мельком заметила свечи, расставленные вокруг кровати, и ароматические лампы. Эрик приготовил это специально для своей любимой. Он аккуратно положил ее на кровать и жадно впился в нее глазами. Эрик никогда не был высокого мнения о джинсах, не понимая, почему в современном мире женщины их так любят. Но на Тамаре они сидели весьма соблазнительно, обтягивая, словно вторая кожа.

Он подумал, что даже в мешке она будет выглядеть сексуально.

Тамара отвела взгляд и оглядела комнату. Ее взору открылась большая комната с множеством свечей, огромная деревянная кровать с пологом и резными столбиками. В воздухе витал чудесный аромат, источаемый двумя ароматическими лампами. Тамара погладила красивое атласное покрывало.

— Ты сделал это все для меня?

Эрик кивнул в ответ:

— Нравится?

Она счастливо улыбнулась и стала расстегивать кофточку. Эрик не сводил с нее глаз. Он сделал шаг к кровати, но был остановлен предупредительным жестом. Стоять и не шевелиться — настоящая пытка, когда огонь желания пожирает тебя изнутри.