– Может быть, я больше не буду выступать за закрытие «Золотых врат», – неожиданно сказал Джим.
– Что? – изумленно переспросил Сол.
– Возможно, я вел себя слишком жестко, слишком по-пуритански. Я бы предпочел не лишать его средств к существованию. Мне кажется, он их честно заработал.
Он словно впал в оцепенение, не в силах по-настоящему думать на эту тему. Однако вовсе не вид Джорджа-Уолта, распадающегося на два существа, искусственное и настоящее, поразил Джима и заставил его изменить мнение. Виной тому было признание Лэртона Сэндса, говорившего о множестве искалеченных гибов.
Брискин отчаянно пытался найти хоть какой-то выход. Естественно, если жертвам Сэндса и предстояло когда-либо пробудиться, то лишь в последнюю очередь. Возможно, до этого времени удалось бы найти недостающие органы в банке ООН. Но была и другая возможность, пришедшая ему в голову как раз во время визита на спутник. Совместное существование Джорджа-Уолта подтверждало работоспособность полностью механических органов. Именно в этом Джим Брискин видел решение. Стоило попытаться заключить договор с Джорджем-Уолтом. Его – или их – оставили бы в покое, если бы они сообщили, где были изготовлены крайне сложные и успешно работавшие искусственные части их организма. Вероятно, в одной из западногерманских фирм, тамошние концерны проводили весьма продвинутые эксперименты подобного рода. Но их могли изготовить и инженеры, имевшие контракт лишь с самим спутником и работавшие там постоянно. В любом случае четыреста жизней стоили любых усилий, направленных на их спасение. Нужно было заключить сделку с Джорджем-Уолтом, независимо от условий с их стороны.
– Пойдем выпьем чего-нибудь горячего, – сказала Пэт. – Я продрогла до костей. – Она направилась с ключом в руке ко входу в штаб-квартиру Либерально-республиканской партии. – Можно сварить нетоксичного синтетического кофе.
– Почему бы не позволить спутнику умереть естественной смертью? – размышлял вслух Тито, пока они стояли вокруг кофейника, ожидая, когда он закипит. – Если начнется волна эмиграции, спутник мог бы послужить постоянно сокращающемуся рынку труда. Вы что-то упоминали на этот счет в своей речи в Чикаго.
– Ладно, – сказал Джим. – Если Джордж-Уолт оставят меня в покое, я тоже не стану их трогать. Но если они выступят против меня или не согласятся на договоренность насчет производства органов, тогда я предприму соответствующие меры по ликвидации «Золотых врат». В любом случае благополучие тех четырехсот гибов важнее всего.
– Кофе готов, – сообщила Пэт.
– Неплохо, – одобрительно сказал Сол, отхлебнув.
– Да, – согласился Джим.
Чашка горячего нетоксичного синтетического кофе (только цветные из низших слоев общества пили настоящий) была именно тем, в чем он сейчас нуждался. Он сразу почувствовал себя лучше.
Несмотря на позднее время, Майра Сэндс решила позвонить Арту и Рэчел Чаффи. Она приняла определенное решение, и настала пора им об этом сообщить.
– Прошу прощения, что звоню так поздно, – сказала Майра, когда на экране появилось лицо Арта.
– Ничего страшного, – сонно ответил Арт, они явно уже легли спать. – Слушаю?
– Думаю, вам следует иметь ребенка, – сказала Майра.
– Вы в самом деле так считаете? Но…
– Если бы вы слушали выступление Джима Брискина, то знали бы почему. Вскоре возникнет потребность в новых семьях. Все изменилось. Советую тебе и твоей жене подать в «ЗР» заявление на эмиграцию. Возможно, вы станете одними из первых, вы этого заслуживаете.
– Эмиграция? – растерянно переспросил Арт Чаффи. – Значит, все-таки нашли какое-то место? Нам не нужно оставаться здесь?
– Выйди из дома, – терпеливо сказала Майра, – найди торговый автомат, купи гомеогазету и прочитай выступление. Оно на первой полосе. Потом начинайте собирать вещи.
Она знала, что «ЗР» будут вынуждены согласиться. После речи Брискина выбора у них уже не было.
– О, спасибо, миссис Сэндс, – ошеломленно бормотал Чаффи. – Сейчас разбужу Рэйчел и передам ей эту новость. Спасибо за звонок.
– Доброй ночи, и желаю удачи, – сказала Майра и, довольная, отключилась.
«Жаль, что я не могу никак это отпраздновать, – подумала она. – К сожалению, все мои друзья в это время уже спят».
Впервые за многие годы она уснула с чистой совестью.
8
Семьдесят лет Леон Тэрпин руководил крупной сетью компаний, составлявших корпорацию «Земные разработки». В свои сто два года он был уже стариком «джерри», однако до сих пор отличался ясным умом, хотя физически чувствовал себя не лучшим образом и нетвердо держался на ногах. А ведь самая большая опасность для человека в его возрасте – несчастный случай. Сломанное бедро никогда больше не срастется, и он окажется прикованным к постели.
К счастью, до сих пор ничего подобного с ним не случалось. Как обычно, в восемь утра Тэрпин прибыл в центральное управление «ЗР» в Вашингтоне. Водитель остановился перед личным подъездом Тэрпина, откуда специальный лифт доставил старика наверх, где у него было целое созвездие кабинетов. Из одного в другой он перемещался на трехколесной электрической коляске.
Поднимаясь на двадцатый этаж, шеф «ЗР» дрожал от плохо скрываемого волнения. Накануне вечером он услышал, как кто-то, вероятно какой-то кандидат-политик, рассуждал о том, что Тэрпин считал величайшей тайной, известной лишь его корпорации. А теперь оказалось, что в «ЗР» есть утечка. Раздраженный Леон Тэрпин пытался представить себе, каким образом информация могла просочиться наружу. Политики – враги здоровой экономики. Новые законы, повышенные налоги, вмешательство государства в управление… а теперь еще и это. А ведь даже он сам еще не успел взглянуть на новое открытие.
Сегодня Леон Тэрпин должен был стать свидетелем технологического прорыва. Если это безопасно, возможно, он и сам перейдет на другую сторону.
Тэрпин любил лично осматривать новые изобретения. Иначе невозможно в полной мере понять происходящее.
Осторожно выходя из лифта, он увидел своего помощника по административным вопросам, Дона Стэнли.
– Мы можем туда проникнуть? – спросил Тэрпин. – Это безопасно? Хочу увидеть все собственными глазами.
– Прежде чем мы туда отправимся, мистер Тэрпин, – ответил Стэнли, полноватый и лысый, в очках с массивной оправой, – я хотел бы показать вам снимки неба, которые мы там сделали. – Он поддержал шефа под руку. – Сядем и поговорим.
– Я не собираюсь разглядывать фотографии, – разочарованно сказал Тэрпин. – Я хочу убедиться воочию.
Однако он все же сел рядом со Стэнли, который между тем открыл большой серый конверт.
– Расположение звезд показывает, что наша первоначальная оценка была ошибочной, – заявил Стэнли.
– То есть это Земля, – с явным неудовольствием сделал вывод Леон Тэрпин.
– Да, – подтвердил Стэнли.
– В прошлом или будущем?
– Ни то ни другое, – сказал Стэнли, потирая нижнюю губу. – Если вы посмотрите на снимки…
