– Левая, – уверенно заявил чернявый. – Да и паспорт поддельный.

Он взял мой документ у белобрысого, повертел, разве что на зуб не попробовал, полистал, затем молча разорвал пополам.

– Точно поддельный, – заявил он, засовывая обрывки в карман.

– И как это понимать? – хмуро поинтересовался я.

– Так, что у тебя нет документов и до выяснения личности будешь сидеть в клетке, – объяснил белобрысый. – Эй, красавица, долго тебя ждать?

Катя вышла из комнаты и протянула ему небольшую корочку.

– Я паспорт просил! – разозлился мент, но удостоверение все же открыл. – Сука! Еще и журналистскую ксиву липовую сует! Какая из тебя журналистка? С Герой небось наркотой торгуешь! Паспорт где?

– В Караганде, – спокойно ответила Катя.

– Слушай, да она тут без регистрации! – обрадовался чернявый. – Загребай их, и поехали.

– Никуда я не поеду, – покачала головой она. – А если вы сейчас не уберетесь, то я подам на вас в суд за попытку изнасилования. А через три дня в газете выйдет статья обо всем, что случилось.

– Гонит, – неуверенно произнес чернявый. – Какая из нее журналистка?

– А вдруг не гонит? – напрягся другой.

– Может, пристрелить их лучше и ножи в руки сунуть как на Профсоюзной? Еще и премию дадут.

– Не прокатит, – занервничал белобрысый.

– Там конкретный притон был, а здесь какой мотив на нас с ножом прыгать? Ты просто еще не сталкивался с крысами из собственной безопасности. Все кишки вынут.

– Ну, водки трупам в пасти зальем.

– Да, сейчас самое время за водкой бежать… Так, ладно. Собирайтесь по-хорошему, и поехали. На вас официальное заявление, надо разобраться и написать объяснительные.

– Не объяснительные, а встречное заявление, – поправила белобрысого Катя.

– Ладно.

– А с паспортом что? – сощурился я.

– Отдадим на экспертизу.

– А прозвонить по базе нельзя?

– Офигеть, какие грамотные все стали! – психанул чернявый. – Скоро с голоду начнем дохнуть! Нельзя прозвонить. А за подделку документов три года срок. В курсе? Поехали, напишешь, где получал паспорт, когда.

– Можем здесь написать, – предложила Катя.

– Слушай, красавица, нас это не волнует! – начал растолковывать белобрысый. – Нам сказано доставить вас в отделение по заявлению о нанесении телесных повреждений. Что непонятно? Закрывай дверь, и поехали.

– Ладно, – согласилась Катя. – Все равно заявление надо писать. Поехали, Саша, я потом расскажу, что с паспортом делать.

Мы вышли на улицу, но патрульной машины у подъезда не было, пришлось идти два квартала пешком до пункта охраны порядка. Встретил нас там дежурный, пригласил лейтенантов к себе в каморку и долго о чем- то с ними беседовал, потом начал ругаться. У меня начало крепнуть дурное предчувствие.

– Возьми мой телефон, – сказал я Кате, передавая ей мобильник. – Если вдруг меня здесь запрут, а тебя нет, позвони по номеру с именем Михаил. Этот парень одно время работал в ментовке, может, остались какие связи.

– Друг?

– Подружиться мы не успели, но я ему жизнь спас.

– На войне?

– Да, – соврал я.

Наконец дежурный отпустил ментов и вышел к нам.

– Кто тут хотел писать встречное заявление? – спросил он.

– Я, – ответила Катя.

– Пишите. – Он положил перед нами на стол два листа бумаги и ручку. – А вас я вынужден задержать.

Он хмуро посмотрел на Меня.

– По какой причине? – напряженно спросил я.

– По двум причинам, мил-человек. И не надо вот это, нервничать, глазами вращать! У меня таких, как вы, за день проходит знаете сколько? Спокойнее надо реагировать. Драка была?

– Была, – согласился я. – Но не мы ее начали.

– С точки зрения закона нет разницы. Телесные повреждения вы нанесли, а не вам.