вещи и искать себе пристанище, тихое, отдаленное место, где можно спрятаться?

А может, все и в самом деле просто и он говорит правду? Он приехал повидать брата и, наконец, познакомиться с его женой.

Нет. Окидывая критическим взором свой набросок, Санни покачала головой. Возможно, он действительно соскучился по брату, и все же он говорит ей не все. В лучшем случае – полуправду. Джей-Ти Хорнблауэр что-то замышляет. И рано или поздно она обязательно выяснит, что у него на уме.

Пожав плечами, она отложила блокнот. Для ее интереса к Джейкобу Хорнблауэру есть достаточно веские основания. Ей хочется знать, что у него на уме. Санни решительно встала и вышла на кухню.

– Ты что это здесь делаешь?!

Джейкоб резко вскинул голову. Перед ним на столе были разложены детали тостера, обильно усыпанные хлебными крошками. В ящике рабочего стола он нашел отвертку и, судя по всему, получал огромное удовольствие от работы.

– Вот, хочу починить.

– Да, но…

– Ты что, любишь горелый хлеб?

Санни прищурилась. Ее пальцы, длинные, гибкие и умные, пробежали по отверткам.

– Ты в этом разбираешься?

– Возможно. – Он улыбнулся. Интересно, что она скажет, если он сознается, что за час разобрал и снова собрал многопротокольный коммутатор? – Ты что, мне не доверяешь?

– Нет. – Она поставила на плиту чайник. – Правда, тут трудно что-нибудь испортить… По-моему, его уже пора выкидывать на свалку. – Будь снисходительнее, напомнила себе Санни. С ним надо держаться дружелюбно и снисходительно. Тогда он не успеет подготовиться к неожиданным выпадам с ее стороны. – Чаю хочешь?

– Да! – Не выпуская из рук отвертки, Джей-Ти следил, как она переходит от плиты к шкафчику и возвращается к плите.

Природная грация в сочетании с силой – опасное сочетание. Он невольно залюбовался ею. Как красивы и вместе с тем экономны все ее движения! В ней угадывается бывшая танцовщица или спортсменка. И еще она очень, очень женственная.

Почувствовав на себе его пристальный взгляд, она обернулась через плечо:

– В чем дело?

– Ни в чем. Мне приятно на тебя смотреть.

Не зная, что ответить, Санни принялась разливать чай.

– Кекс хочешь?

– Да, пожалуйста.

Она придвинула ему маленький шоколадный кекс, завернутый в прозрачную бумагу.

– Если хочешь на обед чего-то посложнее, готовь сам. – Она поставила на стол чашки и села напротив. – Кстати, а сантехником тебе работать не приходилось?

– Кем-кем?

– У меня кран протекает. – Санни невозмутимо сорвала обертку со своего кекса. – Я собиралась заткнуть течь тряпкой, чтобы ночью спать спокойно, но, раз уж в моем распоряжении оказался такой специалист, могу дать тебе гаечный ключ. – Она откусила кусок и зажмурилась от удовольствия. – Я тебя кормлю, а ты взамен мне что-нибудь починишь. Так и договоримся.

– Можно взглянуть. – Он смотрел на нее, забыв положить отвертку. Санни не спеша слизывала с кекса глазурь. Ему и в голову не приходило, что это так возбуждает. – Ты живешь одна?

Его вопрос застал ее врасплох. Подумав, она откусила еще кекса.

– Как видишь.

– Я имею в виду – не здесь.

– Почти всегда. – Она слизнула с пальца шоколад, и у него внутри все перевернулось. – Мне нравится жить одной и самой решать, что делать – например, поесть среди ночи или вдруг сорваться на танцы. А ты?

– Что – я?

– Один живешь?

– Да. Почти все время у меня отнимает работа.

– Физика, да? Очень жаль. – Санни взяла чашку. Мысль о том, что он шпион, начала казаться ей нелепой. А он, надо отдать ему должное, вовсе не псих, каким показался ей вначале. Просто чудной. Эксцентричность Санни вполне могла понять и простить. С самого раннего детства она имела дело с необычными людьми – не такими, как все. – Значит, тебе нравится расщеплять атомы – или чем ты там у себя занимаешься?

– Чем-то вроде того.

– Как ты относишься к атомной энергетике?

Он чуть не прыснул, но вовремя вспомнил, где находится.

– Атомные реакторы опасны и не нужны… Получать энергию таким способом – все равно что убивать мышей ракетной пусковой установкой.

– Ты бы понравился моей матери, но, по-моему, рассуждаешь не как физик.

– Не все ученые придерживаются одинакового мнения. – Понимая, что ступил на скользкую почву, Джейкоб вернулся к тостеру. – Расскажи о своей сестре.

– О Либби? С чего вдруг?

– Она меня интересует, потому что вышла замуж за моего брата.

– Не воображай, будто она насильно удерживает его у себя в заложниках, – сухо ответила Санни. – Наоборот, он сам так стремительно подтащил ее к алтарю, что она едва успела выговорить: «Согласна».

– К какому алтарю?

– Я в переносном смысле, Джей-Ти. – Она вздохнула. – Видишь ли, когда люди женятся, они идут в церковь, подходят к алтарю, где священник их венчает.

– Ну да, конечно. – Руки у него работали механически. – Хочешь сказать, что свадьбу затеял Кэл?

– Не знаю, кто из них что затеял, и знать не хочу, но женились они по доброй воле и с радостью. – Санни забарабанила пальцами по столешнице, все больше раздражаясь. – У меня создалось впечатление, будто ты решил, что Либби насильно женила на себе Кэла или… ну, не знаю… воспользовалась своими женскими чарами и заманила его в свои сети.

– А у нее есть женские чары?

Санни подавилась чаем и смогла продолжать, лишь откашлявшись:

– Хорнблауэр, вполне допускаю, что некоторые вещи тебе недоступны, но Кэл и Либби любят друг друга. Даже если ты сам никогда ничего подобного не испытывал, то наверняка слышал или читал о такой штуке, как любовь…

– О любви я слыхал, – довольно мирно отозвался он, наблюдая за Санни. Оказывается, она моментально загорается – стоит совсем чуть-чуть ее поддразнить! Вот и сейчас глаза у нее потемнели, лицо разрумянилось, подбородок взлетел вверх. Она и в спокойном состоянии привлекательна, но, когда волнуется, просто неотразима. Будучи мужчиной до мозга костей, Джейкоб невольно представил, какая она становится, когда возбудится в другом, более приятном для него смысле. – Сам я, правда, ничего подобного еще не испытывал, но я человек восприимчивый.

– Как благородно с твоей стороны! – пробормотала Санни.

Встав, она сунула руки в задние карманы джинсов и подошла к окну. Джей-Ти снова залюбовался ею. Боже, ну и конфетка! С ней надо поосторожнее, иначе еще до возвращения Кэла и Либби его хватит удар.

– А ты?

– Что – я?

– Была влюблена? – спросил он, вертя в руке отвертку.

Санни наградила его злорадным взглядом:

– Не лезь в мою личную жизнь!