– Нет, просто задумалась.

– По-моему, раз уж мы оба здесь, было бы разумнее и полезнее для вас думать вслух.

«Ах так? Ну ладно, сейчас ты у меня попляшешь!»

– Отец мой, вы всегда знали, чего хотите?

Вопрос явно застал священника врасплох. После короткого раздумья он признался, что не вполне понимает, что я имею в виду.

– Ну… стать священником, отречься от всего мирского – это ведь серьезный шаг.

– Согласен.

– И вы никогда не колебались? Всегда знали, что хотите от жизни именно этого?

– Хм… – Снова раздумье. – Мы ведь говорим не обо мне, верно?

– Верно, – вздохнула я, бросила короткий взгляд на своды собора и очертя голову ринулась в омут серьезной беседы. – Видите ли… это сложно выразить… у меня сейчас в жизни очень серьезный период. Есть один человек, очень хороший и умный, так вот, бог знает почему, я ему небезразлична… а у меня между тем вся стена в наклейках, которые бог знает когда оттуда исчезнут… а в голове играет музыка, которой на самом деле не существует… короче, это долгая история и сводится она, в общем, к тому, что я пытаюсь понять, чего хочу от жизни. Только, увы, это дело движется со скрипом и пока никуда еще не привело… словом, если уж пошел такой разговор, все это понемногу начинает мне надоедать. Хочется послать все куда подальше, понимаете?

– Понимаю. И если это вас хоть немного утешит, скажу, что никому еще не удавалось легко изменить свою жизнь.

– Я прошу совета, а вы болтаете по-пустому! Из-за решетки послышался вздох.

– Не хотите попытать счастья в соседней синагоге? Тамошний рабби принимает как раз по пятницам.

– Пытаетесь спихнуть меня со своей шеи?

– Нет, что вы!

– Вот и хорошо, потому что мне нужно обсудить кое-что еще.

– Для того я здесь и нахожусь.

– Помнится, вы мне посоветовали сделать хоть что-нибудь стоящее. А поконкретнее нельзя?

– Конкретно каждый решает для себя сам.

– У меня маловато извилин для таких решений.

Послышался смешок, отразился от стен и как бы вознесся к сводам. Я поняла, что уже чувствую себя в исповедальне как дома.

– У вас? Маловато? Думаю, скорее наоборот.

– Я только хотела сказать… – о, кстати, спасибо за комплимент! – хотела сказать, что не имею опыта принятия таких решений. К примеру, моя подруга и ее бывший муж все еще любят друг друга. Правда, на свет было вытащено немало грязного белья, высказано много всякого… но дети-то никуда не делись, и это потрясающие дети. К чему я веду? Если я помогу той паре воссоединиться, это можно будет назвать стоящим или нет?

Молчание.

– Ведь можно, согласитесь! – поощрила я (сегодня мой священник зависал на каждом шагу, как устаревший компьютер).

– Мм… заниматься устройством чужих судеб – опасная штука. Вы можете жестоко пожалеть, что вмешались, особенно если вас никто об этом не просил.

– Вообще-то я и сама так думаю, – вздохнула я, – но других идей насчет «чего-то стоящего» у меня просто нет.

– Вижу, что вы на распутье.

– Наконец-то! За этим я и пришла.

– За чем?

– Чтобы вы указали мне правильный путь.

– А с чего вы взяли, будто я знаю, какой путь правильный конкретно в вашем случае?

– Вы же священник! Священник обязан знать, что правильно, а что нет.

– Вот если бы вы приняли католичество, то уяснили бы, что люди приходят в исповедальню каяться в грехах, а не получать руководящие указания. Да и вообще, почему кто-то должен надрываться за вас?

Ага, перестал зависать и раскатился, как в прошлый раз. Совсем другое дело!

– Послушайте, я всего лишь хочу совершить стоящий – иными словами, правильный – поступок. Неужели трудно подсказать какой-нибудь! Я сразу уйду и не буду к вам больше приставать со своими проблемами.

– Ладно, уговорили. Примите католичество. Мы оба дружно засмеялись.

– Нет, отец мой, так не пойдет. Это должен быть бескорыстный совет. Ну хоть намекните! По-вашему, цель оправдывает средства?

– Смотря какая цель и какие средства.