Скарлетт жадно глотала воздух. Она опустилась на четвереньки и пыталась отдышаться.

Прошло много времени, прежде чем она смогла заговорить. Она подняла голову и увидела Розмари, стоящую спиной к двери и полную решимости.

– Ты меня чуть не убила, – пролепетала Скарлетт.

– Извини, я не хотела. Надо же было тебя как-то остановить.

– Почему? Я хотела к Ретту. Мне нужно в Ретту.

Он сейчас для нее значил больше, чем весь мир. Неужели эта глупая девчонка не может этого понять? Она никого никогда не любила, и никто ее не любил.

Скарлетт попыталась подняться на ноги. «О, Святая Мария, Матерь Божья, я такая слабая». Ее руки нащупали спинку кровати. Она была бледная, как привидение, а глаза сверкали холодным огнем…

– Я иду к Ретту, – сказала она.

Скарлетт попыталась приблизиться к двери, но не смогла даже сдвинуть Розмари с места.

– Он не хочет тебя, – тихо произнесла Розмари. – Он сам мне сказал.

Ретт замолк на полуслове. Он посмотрел на Скарлетт и сказал:

– Что с тобой? Нет аппетита? Говорят, здесь воздух очень располагает к аппетиту. Ты удивляешь меня, дорогая. Это в первый раз я вижу, чтобы ты отказывалась от пищи…

Она оторвала свой взгляд от нетронутой тарелки и уставилась на него. Как он вообще может с ней разговаривать так спокойно? С кем еще он говорил, кроме Розмари? Наверное, весь Чарльстон знает, что он поехал в Атланту, а она, как дура, поперлась за ним.

Она опять опустила взгляд в тарелку, лениво перебирая вилкой кусочки пищи.

– Что же все-таки произошло, – спросила Розмари. – Я так ничего и не поняла.

– Произошло то, что и предполагали мы с мисс Джулией. Ее работники с плантаций и мои шахтеры организовали заговор. Ты знаешь о том контракте, который был подписан ровно год назад, первого января. Люди Джулии пришли к ней и сказали, что я плачу почти в два раза больше, и если она не увеличит плату, то они уйдут ко мне. Мои тоже втянулись в эту игру. Они сделали то, что всегда делают белые бедняки в таких случаях. Похватали винтовки и решили немного пострелять. Они пришли в дом, выпили весь виски и устроили бардак. Отправив вас наверх, я сказал им, что предпочитаю своими делами заниматься сам. И мне стоило большого труда увести всех на задний двор. Черные перепугались. Я их убедил, что белые скоро успокоятся и разойдутся по домам… Затем я вернулся к белым и сказал, что и им тоже следует разойтись. Но немножко поспешил. В следующий раз буду умнее. Клинч Докинс совсем рехнулся и стал искать приключений на свою голову. Он обозвал меня негритянским услужником и направил в мою сторону пистолет. У меня не было времени, чтобы выяснять, пьян ли он, чтобы выстрелить. Я просто аккуратненько выбил у него пушку из рук. Однако он успел нажать на курок и наделать в небе много дырок.

– И всего-то, – воскликнула Скарлетт. – Ты бы мог хотя бы нас поставить в известность.

– Мне было не до этого, радость моя. Гордость Клинча была задета, и он схватился за нож. Я достал свой, и в результате сражения я отрезал ему нос.

Розмари издала необъяснимый звук.

Ретт успокоительно взял ее ладошку.

– Только самый кончик. В любом случае, его нос был таким длинным. Я его так хорошо подправил.

– Но, Ретт, он не оставит это так, он будет мстить.

Ретт отрицательно покачал головой.

– Нет, уверяю тебя, нет. Это была честная схватка, настоящий поединок. К тому же Клинч – один из моих компаньонов. Мы служили вместе в армии Конфедерации. Он был заряжающим при орудийном расчете, а я им командовал. Нас слишком много связывает, чтобы ссориться из-за кончика носа.

– Жаль, что он тебя не прикончил, – отчетливо произнесла Скарлетт. – Я устала и иду спать.

Она отодвинула стул и не спеша пошла в комнату.

Ретт с подчеркнутой медлительностью сказал ей вдогонку:

– Нет лучшего благословения, чем благословение любящей жены.

Внутри Скарлетт все кипело от злости.

– Надеюсь, что Клинч здесь где-нибудь за углом поджидает тебя, чтобы уж наверняка всадить в тебя пулю.

И уж точно в этот момент она не стала бы проливать слезы из-за второй пули, для Розмари.

Розмари подняла бокал с вином.

– Хочу выпить за то, чтобы этот день поскорее окончился.

– Скарлетт больна? – спросил брат сестру. – Я всего лишь пошутил насчет аппетита. Не есть – это совсем не похоже на нее.

– Она расстроена.

– Я ее видел расстроенной гораздо чаще, чем ты. И обычно она ест лучше, чем скаковая лошадь.

– Это не только из-за характера. Пока вы там друг другу резали носы, мы тоже времени не теряли и устроили небольшой поединок.