Поднимаясь по лестнице, он обдумывал, что скажет ей сегодня, как вдруг наткнулся на полногрудую, рыжеволосую женщину. Он отпрянул в смущении. Она положила руку на его плечо и улыбнулась.

— Не беспокой Ангелочка сегодня. Она сказала, что я должна тебе понравиться.

Он пристально смотрел на нее.

— Что еще она сказала?

— Что она будет благодарна тому, кто поможет ей избавиться от тебя.

Он стиснул зубы и убрал со своего плеча ее руку.

— Спасибо, что предупредила.

Поднявшись по ступенькам, он пошел по коридору. Стоя напротив двери Ангелочка, он пытался справиться с переполнявшим его гневом. «Иисус, Ты слышал? Что я здесь делаю? Я пытался. Ты знаешь, что я пытался. Она не хочет воспользоваться тем, что я предлагаю. Что я должен делать? Вытащить ее отсюда за волосы?»

Он дважды постучался, стук гулким эхом разнесся по коридору. Она открыла дверь, мельком взглянула на него и сказала:

— О, это снова ты.

— Да, это снова я. — Он вошел и захлопнул за собой дверь.

Она приподняла бровь. Раздраженный мужчина бывает непредсказуемым и опасным. Этому много усилий не потребуется, чтобы доставить ей немалые неприятности.

— Итак, мы с тобой никуда не едем?

— Я не виновата, что ты тратишь на меня свое время и деньги, — тихо сказала она. — Я предупредила тебя в самый первый раз. Помнишь? — Она села на край кровати. — Я не пыталась обмануть тебя.

— Мне нужно вернуться в долину и поработать.

— Я не держу тебя.

Его лицо было бледным и суровым.

— Я не хочу оставлять тебя в этом Богом забытом месте!

Она удивленно заморгала глазами.

— Это не твоя забота.

— Это стало моей заботой с той самой минуты, когда я тебя увидел. — Она начала покачивать ножкой взад–вперед, взад–вперед, отмеряя его время. Сидела и спала с открытыми глазами. Словно ушла в себя. Ее голубые глаза ничего не выражали.

— Ты опять хочешь поговорить? — Прикрыв рот рукой, она зевнула. — Начинай. Я вся внимание.

— Мои слова тебя усыпляют?

Она уловила раздражение в его голосе и поняла, что он теряет терпение. Хорошо. Может быть, еще немного, и он все–таки займется тем, для чего приходит.

— Это был очень длинный и тяжелый, тяжелый день. — Она потерла поясницу. — И в этой болтовне для меня уже давно нет ничего нового.

Он вспылил.

— Тебе больше понравится, если я буду с тобой в постели, да?

— По меньшей мере, ты ушел бы с чувством, что получил что–то за свой золотой песок.

Сердце Михаила забилось быстро и гулко. Он подошел к окну, дрожа от гнева и возбуждения. Отодвинул занавеску и выглянул наружу.

— Тебе нравится вид отсюда, Ангелочек? Грязь, низенькие домики и палатки, мужчины, которые пьют и орут пошлые песни, постоянная борьба за выживание?

Ангелочек. Он впервые назвал ее так. Странно, но от этого ей стало больно. Она знала, что, наконец, достала его, и ждала продолжения. Он скажет обычные слова, возьмет то, что ему причитается, и уйдет. На этом все закончится. Ей нужно только убедиться в том, что он не заберет с собой часть ее.

— А может внизу, в баре? — спросил он насмешливо. — Может, там тебе больше нравится? — Он опустил занавеску и посмотрел на нее. — Ты чувствуешь себя сильной женщиной, когда заставляешь меня каждый раз выпрашивать твое расположение?

— Я не прошу тебя это делать.

— Да, ты не просишь. Ты не просишь ничего. Тебе не нужно ничего. Ты не хочешь ничего. Ты не чувствуешь ничего. Почему бы мне просто не пойти в комнату к той рыжеволосой? Ты этого хочешь? Ты просила ее взять меня?

Вот оно что. Она смогла задеть его самолюбие!

— Я только хочу, чтобы ты уехал из города с улыбкой на лице.

— Ты хочешь увидеть мою улыбку? Тогда назови меня по имени.

— А как твое имя? Я не помню. Он схватил ее и поднял с кровати.

— Михаил. Михаил Осия. — Теряя над собой контроль, он взял в руки ее лицо.

«МИХАИЛ!»

Ощутив мягкость ее кожи, он забыл, зачем он здесь, и поцеловал ее.

— Время кончается. — Она прижалась к нему, разжигая в нем желание. Ее руки двигались по его телу, и он понимал, что если сейчас не остановит ее, то проиграет — не только одно сражение, но всю войну.

Когда она расстегнула его рубашку и начала гладить его тело, он отпрянул.

— Господи, — произнес он. — Господи!!! Ошеломленная, она смотрела на него. Только теперь она стала что–то понимать.

— Как ты умудрился дожить до двадцати шести лет и ни разу не быть с женщиной?

Он открыл глаза.

— Я принял решение дождаться той, которая предназначена для меня.

— И ты действительно думаешь, что это я? — Она улыбнулась, глядя на него. — Ты несчастный глупец.

И все–таки она его допекла.

«Господь Иисус, я, наверно, не так Тебя понял. Она не может быть той единственной, которую Ты приготовил для меня».

Он может так до конца жизни убеждать ее. Ему хотелось схватить ее, хорошенько встряхнуть и доказать, что она глупая; а она стояла перед ним и улыбалась, словно смогла, наконец, выявить его сущность и повесить ярлык.

Михаил окончательно вышел из себя.

— Если ты хочешь так, пусть будет так. — Он распахнул дверь и выскочил в коридор. Спустился по лестнице на первый этаж, прошел мимо казино, толкнул входную дверь и вышел на улицу. Продолжая быстро шагать, он надеялся, что холодный вечерний воздух охладит его заведенные чувства.

«МИХАИЛ…»

«Забудь, Господь! Просто забудь, что я просил жену! Я не так уж сильно в ней нуждаюсь». «МИХАИЛ…»

«Я уж лучше останусь холостяком». «МИХАИЛ, ВОЗЛЮБЛЕННЫЙ…»

Он продолжал быстро шагать по улице. «Боже, ну почему именно она? Скажи мне. Почему не скромная, порядочная девушка, нетронутая до самой брачной ночи? Почему не боящаяся Бога вдова? Боже, пошли мне тихую женщину, добрую и терпеливую, которая могла бы работать со мной бок о бок в поле, сеять, обрабатывать посеянное и собирать урожай! Женщину, у которой будет грязь под ногтями, но не будет грязи в крови! Женщину, которая сможет родить мне детей или у которой уже будут дети, если Ты не дашь мне собственных. Почему Ты повелел мне жениться на проститутке?»

«ЭТО ТА ЖЕНЩИНА, КОТОРУЮ Я ДЛЯ ТЕБЯ ИЗБРАЛ».

Михаил остановился, раздраженный.

— Я не пророк! — бросил он в темнеющее небо. — И я не один из Твоих святых. Я обычный человек!

«ВЕРНИСЬ И ЗАБЕРИ ЕЕ».

— Ничего не получится! Это все было ошибкой. «ВЕРНИСЬ».

— Она хороша для секса, о, в этом я уверен. Но она сможет дать мне только это и ничего больше. Ты