– Ну, а раз нет тела весом ноль, значит, и величины такой нет.

Александр задумчиво кинул камешек, вспугнув стайку мерцалок.

– Ну, давай назовем эту величину «бесконечное стремление к нулю». Итак: масса тела может быть любой… два килограмма, или два миллиарда килограммов, или еще в миллиард раз больше. А еще она может быть два грамма, или одна миллиардная грамма, или в миллиард раз меньше.

– Понятно. Не понятно только, какое отношение это имеет к моему вопросу.

– Терпение! Любая величина существует только в сравнении с другой величиной, потому что если их не сравнивать, то они равны.

– Как это?

– Очень просто: если величины не сравнивать между собой, то по сравнению с бесконечностью они одинаковы, как, впрочем, и по сравнению с нулем.

– Согласна.

– А это значит, что для того, чтобы осознавать себя как некую отдельную единицу, необходимо себя с чем-то или с кем-то сравнивать. Иначе ты рискуешь раствориться, потому что по сравнению с бесконечностью ты ничтожно малая величина, а по сравнению с нулем ты бесконечно большая величина. А вот теперь – внимание! После длинного предисловия мы подошли к ответу на твой вопрос. Человеческая душа постоянно должна создавать себе разность потенциалов, чтобы удерживать себя в каких-то определенных рамках и чтобы иметь возможность существования как душа, чтобы не раствориться. Причем чем больше разность этих самых потенциалов…

– Тем больше ток, идущий через человека, – закончила фразу Оксана.

– Ну, можно и так сказать, хотя я собирался сказать: «тем сильнее душа».

– А это одно и то же, – обрадовалась Оксана. – Ведь если проводить аналогию с электричеством, чем больше ток, который может провести через себя электроприбор, тем этот электроприбор мощнее. Итак, еще раз вопрос: «Зачем мучить себя различными кошмарами, если они еще не произошли?»

– Ответ: чтобы создать разность потенциалов для своей души.

Оксана ошарашенно смотрела на Александра, пытаясь осознать этот удивительно простой ответ, которому требовалось такое длинное и философское вступление и который, как и все ответы, породил множество новых вопросов.

– Не совсем понятно, – призналась она.

– Хорошо! Попробуем примерчик. – Александр поднял глаза к небу и прищурился. – Ну, представь: человек живет в некоем мире. Эта его существующая реальность выполняет функцию одной фазы. Ему нужна еще одна фаза для сравнения со своим сиюминутным состоянием и для создания разности потенциалов. Правильно? Оксана кивнула.

– Где он может взять эту фазу? – спросил Александр.

– Очевидно, только в своем воображении.

– Правильно. А что такое наше воображение? Это наши мечты, желания, фантазии, страхи и воспоминания. Правильно?

– Согласна.

– Значит, чтобы жить… а для этого, как мы уже выяснили, необходимо иметь разность потенциалов души… человек должен либо мечтать о чем-то намного лучшем, чем есть у него сейчас, либо бояться чего- то намного худшего, чем есть у него сейчас.

– Согласна! – воскликнула Оксана. – Но ведь мечтать приятнее! Почему же люди боятся?

– Потому что худшее – оно всегда внизу, а лучшее – наверху.

– И что? – не поняла Оксана.

– А то, что, когда сравниваешь свою жизнь с худшей, ты чувствуешь себя на вершине горы, а когда представляешь себе лучшую жизнь, то понимаешь, что ты в глубокой яме. И если в первом случае надо приложить лишь небольшое усилие, чтобы на вершине удержаться, то во втором надо очень постараться, чтобы из ямы вылезти и забраться на вершину. Поэтому по-настоящему мечтать страшно, и даже более страшно, чем представлять себе всякие ужастики.

– Да ну, брось, – недоверчиво улыбнулась Оксана.

– А ты попробуй! – пожал плечами Александр. – И убедишься. Ты, например, поняла, чем ты хочешь заниматься? Какое дело способно увлечь тебя настолько, что ты будешь счастлива, делая его?

– Да как-то все времени не было подумать, – поморщилась Оксана.

– Конечно! Каких только уловок наше сознание не изобретет, чтобы не лезть на вершину, – усмехнулся Александр. – Значительно проще смотреть в пропасть и ужасаться возможности упасть.

Некоторое время Оксана молчала, глядя куда-то вдаль. Потом сказала:

– Хорошо. Я обязательно подумаю на эту тему. Спасибо, что напомнил. Но какое отношение эта информация имеет к любви и ненависти? Какие ассоциации тебя привели от них к этой «разности потенциалов»?

– А разве ответ не очевиден? – удивился Александр.

– Ну так это же думать надо! – засмеялась Оксана. – А у тебя он уже готовенький.

– Ничего не готовенький. Такой же растворенный в океане, как ты выразилась, смыслов и слов. И чтобы объяснить, надо его сформулировать, а это не менее сложно, чем сочинить стих.

– Ну, хорошо! А при чем здесь Пелагея? Ты вчера сказал, что понял, почему ты можешь слышать ответы на свои вопросы на любом расстоянии от камня, а ей надо приходить к камню за каждым ответом.

Александр снова расхохотался, закрыл лицо руками и упал на траву.

– А кто тебе сказал, что у Пелагеи были какие-то вопросы? – воскликнул он.

– Ты, – засмеялась Оксана, уже начиная понимать.

– Ну а я с чего взял? – Александр снова сел. – Я почему-то решил, что у нас с ней одна и та же цель. Но это же не так. Ей всего лишь хотелось отомстить, причем не самостоятельно, а с помощью неких «сил», которые предложили ей помощь взамен на жuву. А для этого не нужны были вопросы, нужна была только ее энергия, которую она и генерировала, приходя к камню. И всю эту энергию она отдавала духам. Когда она жаждала мести, ее энергия генерировалась из разности потенциалов «ненависть – спокойствие». Эта пара дает не очень много энергии, поэтому ей и надо было быть поближе к камню. А когда все ее обидчики погибли и она начала уже жить нормально, то энергии стало больше, потому что она стала генерировать ее из разности «любовь – спокойствие».

– И кого же она любила? – спросила Оксана. – У нее же не было никого.

Александр посмотрел на Оксану, размышляя.

– Знаешь, я тебе сейчас одну странную вещь скажу, только ты не удивляйся.

– Говори.

– Любовь не может быть к кому-то. Любовь – она просто есть. Или ее просто нет. Она не может быть направленной.

– Да уж! Действительно очень странную вещь сказал! А смысл знаменитой фразы «Я люблю тебя» тогда что означает?

Александр пожал плечами:

– «Я хочу тебя», «я от тебя зависим», «ты мне нравишься больше, чем другие». Ну и в самом нормальном смысле: «рядом с тобой я чувствую, что Любовь есть». Мы как лампочки. Посмотрели на приятного человека – включились и светимся, посмотрели на неприятного – погасли и замерзли. Пелагея научилась жить в своих фантазиях и грезах. Она там выстроила себе мир, в котором есть все: и дом, и друзья, и семья, и смысл жизни. И в нем она счастлива.

– Но разве это нормально – жить в фантазиях и грезах?

– А какая разница: жить и быть счастливым или мечтать и быть счастливым? Результат-то один: счастье.

– Ужас! Представь, если бы все сидели и мечтали и ничего бы для реализации своих мечтаний не делали! Во что бы превратился этот мир? Закинул свой второй потенциал куда-нибудь в воображаемый рай и сидишь в грязи и голоде. Зато сча-а-а-стлив!

Александру от этого заявления стало не по себе, почудился намек на его собственное нищенское существование. Он отвернулся к реке, чтобы скрыть возможное проявление эмоций. Спорить с Оксаной не хотелось, но ущемленное самолюбие требовало восстановления душевного комфорта.