Под власть убийце отдала любовь моя.Супруг умерший тень мою преследует,У глаз моих преступных машет факелом,Грозит, корит судьбой своей и требует,Чтобы убийца сына выдан был ему.Оставь! Он твой: дай лишь отсрочку краткую.Эриния тирану уготовилаКонец достойный: бич, и бегство жалкое,И казнь, перед которой птица Тития,[320]Тантала жажда, труд Сизифа горестныйИ даже Иксиона[321] колесо — ничто.Пускай он возведет дворец из мрамора[322]Под золотою кровлей, пусть порог хранятКогорты, пусть пришлет весь мир ограбленныйЕму богатства, руку пусть кровавуюПарфяне лобызают и несут дары, —Настанет день, когда с душой преступноюРасстанется и горло под удар врагаПодставит он — разбитый, нищий, брошенный.Увы, к чему был труд мой и мольбы мои?Куда тебя безумье приведет твоеИ рок, мой сын? Перед такими бедамиСтихает гнев тобой убитой матери!О, если б, раньше, чем рожден ты мною был,Мне чрево растерзали звери дикие:И ты бы умер, неразлучный с матерью,Бесчувственный, злодейством не запятнанный,И в царстве мертвых никогда тревог не знал,И славных предков, и отца увидел бы,Которых обрекли мы на позор и скорбь, —И ты и я, что родила таким тебя!Так скройся в Тартар, мать, жена и мачеха.Всем близким лишь погибель приносившая!
(Исчезает.)
СЦЕНА ПЯТАЯ
Октавия.
Октавия
Удержись от слез в этот праздничный день,В день веселья, о Рим, чтоб твоя любовьИ преданность мне не зажгли в душеПовелителя гнев, чтоб не стать для тебяМне источником бед. Не впервые сейчасВ больную грудь вонзают клинок:Тяжелей удары сносила я.Пусть погибну я — но избавит от мукМеня этот день. Не придется мне мужа злобный взглядТо и дело встречатьИ входить в ненавистный брачный покойК рабыне моей:Сестрой — не женой буду Августу я.Лишь бы казни отныне и гибели злойНе бояться мне!Но напрасны мечты! Иль забыла тыВ ослепленье минутном злодейства его?Лишь до новой свадьбы тебя берегли,Чтобы в жертву принесть на брачном пиру.Для чего ж ты назад устремляешь взгляд,На пенатов отчих смотришь в слезах?Поспеши скорей от этих дверей,Залитый кровью покинь дворец.
(Уходит.)
Хор
Вот и день взошел, о котором давноТрубила молва, но не верили мы:И я, брачных чертогов Клавдия дочьИзгнал Нерон,Торжествуя, Поппея вступила в них,А нашу преданность страх подавил,И терпит все трусливая скорбь.О римский народ, где сила твоя,Что ломала волю славных вождей.Побеждавшей отчизне давала закон,Лишь достойным мужам вручала власть,Объявляла войну, заключала мир,Усмиряла дикие племенаИ держала в темнице пленных царей?Повсюду стоят, оскорбляя наш взгляд,Поппеи статуи, ярко блестя,И с нею — Нерон. Повторенный в бронзе образ ееРукою безжалостной наземь сбрось,С высокого ложа ее стащи,Разрушь огнем и острым копьемЖестокого цезаря гнусный дворец.
