Великий, ты воином создан Судьбою, И ныне Судьбою направлен ты к бою. Любое ты выбери вооруженье, С любым из пандавов начни ты сраженье. Сражайся с одним, проявляя проворство, — Для нас будет зрелищем единоборство! Коль ты победишь — я даю тебе слово, Что царствовать станешь с величием снова, А будешь убит — возродишься на небе: И тот и другой многорадостен жребий!» Дуръйодхана: «Если даешь ты мне право Сразить в поединке любого пандава, Оружье избрать мне даешь разрешенье, — То с палицей в это вступлю я сраженье. Из братьев с одним буду биться, но с пешим, И палицей вооружиться успевшим. Пусть нет колесниц и пусть рати распались, — Сегодня сразимся мы с помощью палиц: Как пищу, оружие разнообразим, Кому суждено, пусть и свалится наземь. Вдвоем — я и палица — мы угрожаем Тебе, твоим братьям, панчалам, сринджайям!» Юдхиштхира: «Встань, устремившийся к бою! Один на один мы сразимся с тобою, Хоть Индру ты кликнешь на помощь, — увидишь: Сегодня из битвы живым ты не выйдешь!» Не снес этой речи твой сын превосходный, От злости шипел он змеею подводной, Его, словно лошадь тяжелые плети, Слова эти били, нуждаясь в ответе. Восстал он, озерную гладь рассекая, И ненависть в нем закипела такая, Что стал он дышать, жаждой битвы объятый, Как буйный слонового стада вожатый, А палица, перстнем из злата блистая, Была тяжела, как скала вековая. Как солнце, восстал он из вод ранней ранью, Сжимая железную палицу дланью, Восстал, расколов примиренные воды, Как будто на страны сердясь и народы, С трезубцем явился разгневанный Шива, Как будто гора поднялась горделиво, Как будто не палицу — скипетр железный Бог смерти взметнул над погибельной бездной, Как будто бы Индры стрела громовая Взлетела, всему, что живет, угрожая! Изранен, а все же не сломлен бедою, Восстал он, и кровью покрыт и водою, Казалось, что кряж низвергает высокий
