Сверкал, словно солнце во время заката,Лучи его — острые стрелы, и близкоСверканье его красноватого диска.Но стрелы Карны, что, казалось, как змеиОгромные, жалили злее и злее, —Погибли от стрел сына Кунти, как тучейЗакрывших весь мир своей тьмою летучей.Карна, свою боль, на мгновенье развеяв,Метнул двадцать стрел — двадцать яростных змеев:Двенадцать вонзил в сына Кунти, а восемь —В премудрого Кришну, чей ум превозносим.Из лука, что грозно гремел, потрясаяОкрестность, как Индры стрела громовая,Задумал направить сын Кунти правдивыйСтрелу, что сравнима с оружием Шивы.Но Кала, невидимый, сильноголосый,Воскликнул: «Твоей колесницы колесаПоглотит земля, о Карна, ибо скороПридет твоя смерть, кауравов опора!»(Теленок жреца был Карною случайноКогда-то убит; рассердясь чрезвычайно,Карну проклял брахман: «Твоя колесницаДа в землю во время войны погрузится!»)И то колесо колесницы, что слева,Земля начала поглощать, ибо гневаСвятого должно было слово свершиться,И стала раскачиваться колесница!Не так ли священное дерево в храме[135]Дрожит на дворе всей листвой и цветами?Карна всем своим существом удрученнымЗабыл об оружии, Рамой врученном.[136]Его одолела в сраженье усталость, —Меж тем колесница землей поглощалась.Оружье, врученное Рамой, забыто,Стрела со змеиною пастью разбита,Дрожит колесница, подвластна проклятью, —И вот, окруженный поникшею ратью,Карна пред соратниками и врагамиСтал жаловаться, потрясая руками:«Гласят мудрецы: «Будет дхармой поддержан,Кто дхарме — Закону и Долгу — привержен».Ничто меня, верного ей, не порочит,Но дхарма в несчастье помочь мне не хочет!»Ослаблен, он так говорил о Законе.Шатались его колесничий и кони.Он стал неуверенным в каждом движенье,И дхарму — свой Долг — порицал он в сраженье!Метнул три стрелы в сына Кунти, а следом —Семь новых направил, подверженных бедам,
