говоря, наемник должен быть профессионалом, человеком без родины и находиться на

жалованье.

Если следовать этому определению, нельзя назвать наемниками рыцарей, которые

сопровождали Людовика Святого в двух его крестовых походах, когда одни состояли на

жалованье у короля; другие получали вознаграждение в силу соглашений или договоров с

королевской администрацией, одни имели «стол при дворе» и кормились в «доме короля», другие сами заботились о своем пропитании. Действительно, они дали обет участвовать в

крестовом походе в надежде получить полное отпущение грехов; если прочитать

Жуанвиля или проштудировать, к примеру, список рыцарей «на пути в Тунис», то станет

очевидным, что все, или почти все, они принадлежали к узкому кругу крупных сеньоров и

главных вассалов короны.

Рыцари, жившие главным образом в королевских или княжеских домах, несмотря на

свое происхождение из разных земель, которые они покинули, чтобы сделать карьеру, также не были настоящими наемниками. Напротив, наемниками были оруженосцы, рыцари и сержанты, которые последовали за Карлом Анжуйским в его великой

трансальпийской авантюре, и, естественно, сарацины, нанятые Фридрихом II.

Наемниками были также рыцари на флорентийской службе в 1270-1280 гг., называвшиеся

«отряд воинов из области Тосканы»; начиная с 1270 г. это маленькие отряды всадников, предшественников кондотьеров XIV в. В 1277 г. было заключено соглашение между

Флоренцией и провансальцем Энгилезом Сен-Реймским, ранее находившимся на службе в

Сиене: его отряд состоял из 100 всадников, которые, включая капитана и двух

знаменосцев, получали каждый по 11 флоринов в месяц. В контракте предусматривались

количество гужевых лошадей и плата за них, смотр лошадей и оружия, урегулирование

споров, взаимные гарантии, компенсация в случае причинения ущерба и разрыва

соглашения. Тип настоящего наемника представляет собой Вильгельм Каталонец, который сначала, в 1277-1285 гг., служил в Сиене, затем, в 1288-1289 гг., в Болонье и, наконец, в 1290-1292 гг. во Флоренции. Его людей характеризует происхождение: из 53

всадников, место рождения которых можно установить по имени, 28 пришли из Южной

Франции, 8 из Северной Франции (среди них 6 пикардийцев), 2 из Фландрии, 7 из Италии, 7 с Иберийского полуострова (из них только 3 каталонца, что явно мало, если принять во

внимание происхождение предводителя), наконец, один англичанин[199].

К услугам различных наемников государства прибегали по разным причинам.

Первая носит исключительно военный характер: ценность и известность группы бойцов, равных которым невозможно найти в своих землях среди вассалов, подданных, сограждан. Вспомним о сарацинских лучниках Лучеры, арбалетчиках Пизы, Тортосы, Лигурии или Корсики, гасконских пехотинцах. Одновременно нужно принять во

внимание временный или длительный, в силу политических обстоятельств или изменения

образа действий, отказ от службы той категории подданных, которым князья по

возможности хотели бы отдавать предпочтение; когда Иоанн Безземельный не смог

добиться достаточного содействия со стороны своих баронов, то был вынужден искать

воинов в другом месте. Если с 1270 г. во Флоренции охотнее нанимали всадников из

других областей Италии, Прованса, Франции и Германии, то это происходило отчасти

потому, что городской патрициат отказывался выполнять свой воинский долг и

предпочитал нанимать за большие деньги наемников. Считалось, что наемные

телохранители могли лучше обеспечивать безопасность государей. Но ситуацию следует

также рассмотреть с другой стороны: власти могли использовать наемников из-за

существования, по крайней мере потенциального, рынка или предложения, что, в свою

очередь, объясняется демографическим развитием, изменениями в экономике или даже