вероятной службы, тем более, что вопреки условиям многочисленных хартий, предоставляющих фьеф-ренту, на практике она не была наследственной или даже
пожизненной: чаще всего ее получали несколько лет, а затем, в силу разных причин, договор расторгался.
Случай с Фернандо де Хуаном является примером фьеф-ренты, предусматривавшей
бесплатную службу. По акту 1277 г. этот кастильский рыцарь перешел от короля
Кастилии на сторону короля Франции. От своего первого сеньора он получал 300 турских
ливров в год; французский король Филипп III пожаловал ту же сумму на угодный ему
срок или пожизненно; взамен Фернандо принес тесный оммаж против всех, за
исключением племянников Филиппа III, сыновей его сестры Бланки и Фердинанда
Кастильского; более того, новый вассал обязался бесплатно служить королю Франции в
течение 40 дней ежегодно вместе с 10 рыцарями и появляться со своим отрядом спустя 6
недель после призыва (однако он должен был сражаться только на землях королей
Арагона, Кастилии, Португалии, в королевстве Наваррском, в Гаскони и графстве
Тулузском). По истечении 40 дней французский король мог использовать Фернандо и его
людей за ежедневное жалованье в 7 су 6 турских денье, но не возмещая потери верховых
животных[182].
Другие фьеф-ренты были менее выгодными для власти, как, например, та, которую
Филипп Красивый в 1294 г. даровал Гуго Бургундскому, рыцарю Бургундского графства: ежегодно, в день Очищения Пресвятой Девы Марии, тот должен был получать в
парижском Тампле 300 турских ливров. За эту сумму, в теории пожизненную и даже
наследственную, Гуго принес королю Франции клятву верности и тесный оммаж, обязавшись в случае войны с королем Англии или другими врагами служить ему со
своими людьми, замками, крепостями и, по крайней мере, 60 вооруженными всадниками.
Пока он находится в своих владениях, он ничего не получает. Филипп Красивый
предоставит жалованье и возместит возможные потери лошадей только в том случае, если
вызовет Гуго[183]. Несомненно, условия этого соглашения можно объяснить
политическими обстоятельствами: Филипп Красивый любой ценой искал союзников, чтобы предотвратить угрозу со стороны Эдуарда I.
Вот другой пример, на этот раз касающийся набора бойцов для крестового похода.
Актом 1249 г. Альфонс Пуатевинский объявил, что нанял Гуго Черного, графа
Ангулемского, с 11 рыцарями за плату на год для участия в крестовом походе. Но одного
этого жалованья Гуго Черному было мало, чтобы согласиться на это предложение, – в
самом деле, он добился, чтобы сверх того ему пожаловали в наследственное владение
фьеф-ренту в 600 пуатевинских ливров ежегодно, и даже, под видом ссуды в рассрочку на
4 года, 4000 турских ливров для экипировки его отряда.
Можно только удивляться тому, что в этих условиях власти постоянно заботились о
том, чтобы поддерживать, если не укреплять, систему обязательств, так как она все чаще
была связана с выплатой жалованья и различных компенсаций. Непонятно, почему они не
прямо перешли, по словам П. Шмиттхеннера, от
прежде всего характер жалованья: если знать его сумму, например в Англии с середины
XII в. и во Франции с начала XIII в., то получается, что часто оно было не настоящей
платой для профессионалов, а скорее своеобразным возмещением убытков в походе, позволяющим временным воинам оплатить дополнительные расходы по участию в
военных походах. По этой причине жалованье обычно было ежедневным, что характерно
для коротких военных кампаний, продолжительность которых нельзя было рассчитать.
Так обстояло дело в Англии и во Франции, где жалованье двух основных категорий: рыцарей и простых пехотинцев – прошло следующую эволюцию (см. табл.).
Сохранившаяся документация не позволяет точно узнать, могла ли сумма жалованья
полностью покрыть расходы. Однако с этим можно согласиться, даже если военные
платили за все, что потребляли, – а это, естественно, происходило далеко не всегда. В
