условии – соблюдении фиксированной квоты обязательной службы. В то же время

взимание щитовых денег, гораздо более систематичное и распространенное, чем во

Франции и Германии, можно объяснить демилитаризацией некоторых вассалов, увеличением денежного обращения и появлением рыцарей: либо из коренного населения, либо иностранцев, готовых служить за плату в течение неограниченного времени.

Использовался и другой метод, напоминающий систему «снаряжающих» и «воюющих»

каролингской эпохи: король созывал только часть своего войска, требуя от тех, кто

остался, снарядить, либо прямо, либо косвенно, в виде налога, собранных воинов. В 1157

г. Генрих II собрал только треть людей, которые должны были нести обязательную

службу; так же поступил и Ричард I в 1191 и 1194 гг.; в 1197 г. он предложил всем

английским держателям снарядить 300 рыцарей для службы в Нормандии и платить им в

течение года; в 1205 г. Иоанн Безземельный приказал своим главным держателям, чтобы

девять рыцарей снаряжали десятого и выплачивали ему по 2 шиллинга в день на

содержание.

Проблемы, омрачившие последние годы правления короля Иоанна, малолетство

Генриха III, продолжительные периоды мира в его правление, политический кризис 1258-1265 гг. повлекли за собой еще большее ослабление феодальной системы. Сложные

сделки между монархией и главными держателями (последние действовали скорее в

индивидуальном, чем в коллективном порядке, радея за свои личные интересы) привели к

резкому уменьшению квот. К началу правления Эдуарда I количество фьефов

обязательной службы в подчинении аббатов и епископов сократилось до 132,5, в

подчинении мирян – от 300 до 500 фьефов: таким образом, количество военнообязанных

уменьшилось на 90%. Приведем несколько примеров: в 1231 г. родной брат Генриха III Ричард Корнуэльский получил во владение Уоллингфорд (Беркшир), где 100 вассальных

рыцарей платили щитовые деньги и только 3 рыцаря подлежали призыву; Гуго де Куртене

ранее выставлял 92, теперь 3 рыцарей, граф Винчестерский – соответственно 66 и 3,5. Как

это часто случается, менее знатные оказались в более тяжелом положении – им не удалось

добиться таких серьезных послаблений. По первым призывам царствования Эдуарда I (1277 г.) удалось набрать только 228 рыцарей и 294 сержанта, причем если исходить из

того, что два сержанта считались равноценными одному рыцарю, то его силы были

эквивалентны 375 рыцарям. Новое послабление произошло в 1300 г., когда Эдуард I по

феодальной службе получил только 40 рыцарей и 366 сержантов. Известно, что в тот год

некий Вильям де Кантилуп, рыцарь-баннерет, с 3 рыцарями и 8 сержантами, за плату

принял участие в двухмесячном походе; для выполнения своей обязательной службы, которую он должен был нести за половину рыцарского фьефа, он выставил одного из

своих сержантов на восемь дней. Так как суточное жалованье одного рыцаря составляло 2

шиллинга, а одного сержанта – 1 шиллинг, то феодальный призыв 1277 г. обошелся в 1500

фунтов стерлингов, тогда как каждый год в период между 1294-1298 гг. Эдуард I сто раз

тратил подобную сумму для оплаты своих военных операций.

Во Франции события развивались похожим образом. По свидетельству «Книги о

феодах» (Scripta de feodis) и прилагающихся к ней документов, Филипп Август после

своих блестящих завоеваний, вероятно, располагал войском в несколько тысяч рыцарей.

Такая опись, датируемая 1210-1220 гг., указывает, что французский Вексен должен был

выставлять 30, Понтье – 60, шателенства Сен-Кантен, Мондидье и Руа – соответственно

40, 40 и 50 рыцарей. Если сравнить эти относительно небольшие округа со всей

территорией капетингского домена, можно получить представление о значительных

людских ресурсах. Кроме того, владетельные князья прибывали на королевский зов с

достаточно большими отрядами. Например, в 1236 г. 19 герцогов и графов были призваны

«на три недели с Троицына дня в Сен-Жермен-ан-Ле для несения службы»; список, в