Симона Петра принято изображать с двумя ключами, и все считают, что это ключи от Царства Небесного: один — чтобы отпирать его, другой — чтобы запирать. Но для любого, кто проникнет в сердцевину истинного первоначального христианства, эти ключи самым банальным образом станут не более чем ключами к загадке. Ведь именно Симон Петр среди апостолов — это ключ к Тайне.

Поэтому внимательно присмотримся к этому персонажу, и он откроет нам великую тайну происхождения своего старшего брата — Иисуса.

В Новом Завете есть шесть персонажей по имени Симон (по-еврейски Симеон), упоминаемых в Евангелиях и отличающихся от носителей того же родового имени, которых можно встретить при чтении остального текста. Эти шесть имен входят в длинный перечень разных слов, используемых апостолами то как реальные имена, то как прозвища.

Исключим прежде всего Симона Прокаженного, дом которого находился в Вифании (Марк, 14:3; Матф., 26:6). Вероятно, он был отцом Лазаря (настоящее имя — Элеазар), Марфы и Марии (вероятно, кузин Иисуса), и именно у него произошла знаменитая сцена загадочного миропомазания, к которой мы еще вернемся. Также именно в его жилище Иисус скрывался, когда не имел постоянного жилья в Иерусалиме.

Есть также апостол Симон, которого можно встретить под самыми разными прозвищами и которого теперь называют Симоном Петром. Это Симон Кифа (Cephas, или, точнее, на правильном древнееврейском, Kepha). Это имя означает (по «Раввинскому словарю» Сандера) «скала», «каменный пик». Отсюда французское слово pierre (камень).

Есть также очень близкое существительное, которое дало возможность для несложной игры слов и в разных древнееврейских словарях следует из нее. Это слово kipaha, означающее «пальмовая ветвь». В древней мессианской символике это был символ целого движения, знаменитой «ветви Иессея».

«И произрастет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его…» (Исайя, 11:1).

Это также символ увеселений, радости во время «праздника кущей»:

«В первый день возьмите себе… ветви пальмовые…» (Левит, 23:40).

И значит, знаменитый каламбур: «Ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою…» (Матф., 16:18) — некорректный перевод главной мысли первоначального высказывания.

Читать надо так:

«Ты — kepha (скала), а я сделаю из тебя kipaha (пальмовую ветвь, символ победы)…»

Но при переходе от устного еврейского предания к письменной греческой версии, потом от греческой к латинской, потом — на народно-разговорные языки первоначальный эзотерический текст претерпел заметные изменения.

Впрочем, можно отметить, что прозвище «скала» (kepha) дал Симону не Иисус. Тот уже носил его:

«Проходя же близ моря Галилейского, Он увидел двух братьев, Симона, называемого Петром, и Андрея, брата его…» (Матф., 4:18)[30].

Сам этот Симон Кифа был из Вифсаиды (Иоан., 1:44), но дом его был в Капернауме (Марк, 1:29). В этом не обязательно есть противоречие. Он был братом Андрея (Иоан., 1:40).

Он был сыном Марии и братом Иисуса, Иакова, Иосифа и Иуды[31] :

«Не плотников ли он сын? не Его ли Мать называется Мария, и братья Его Иаков и Иосий, и Симон и Иуда? И сестры Его не все ли между нами?» (Матф., 13:55– 56).

Это великий рыбак — не в том смысле, что он закидывал сеть и ловил рыбу в Генисаретском озере (pecheur), а в нравственном смысле слова (pecheur)[32] :

«Увидев это, Симон Петр припал к коленам Иисуса и сказал: выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный» (Лук., 5:8). Позже мы увидим, что под его грехами имеются в виду рэкет и убийство.

Действительно, он именуется «сыном Ионы»:

«Когда же они обедали, Иисус говорит Симону Петру: Симон Ионин! любишь ли ты Меня больше, нежели они?..» (Иоан… 21:15)

А у Матфея (13:55 и 27:56) говорится, что он сын Зеведея[33]. На самом деле, что мы сейчас и покажем, эти определения — не более чем другие прозвища.

Безымянные писцы, записывавшие в IV веке евангельские тексты на греческом языке на основе устного предания, не понимали древнееврейского (и не читали на нем). Это заметить нетрудно. Они забыли (или не знали), что любой язык в конкретную эпоху состоит из вкладов более древних языков. В современном английском есть слова, попавшие в него непосредственно из старофранцузского благодаря нормандскому вторжению. И в современном французском есть слова, привнесенные английскими наемниками во времена Столетней войны и происходящие непосредственно от древней германо-саксонской основы. Та же ситуация была и с древнееврейским.

В классический древнееврейский язык внесли существенный вклад шумерский, ассирийский, арамейский и даже древний аккадский языки.

Таким образом, наши греческие писцы IV века приняли старинное аккадское слово barjonna за обозначение степени родства и записали «Симон бар-Иона», то есть «Симон, сын Ионы». Это противоречит всем прочим местам в Евангелиях, где он называется «сыном Зеведея»: у Матфея (10:2 и 26:37), у Марка (1:19–20, 3:17, 10:35), у Луки (5:10) и у Иоанна (21:2).[34]

Так вот, аккадское и арамейское слово barjonna означает «человек вне закона», «анархист». Эту характеристику подтверждает и признание Симона Петра: «Выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный» (Лук., 5:8). Но еще больше его подтверждают другие определения Симона, сделанные в Евангелиях.

Нам известно, что некоторые комментаторы в имени «Иона» хотели видеть сокращение от «Йоханнес». Но вместе с просвещенным Оскаром Кульманом мы утверждаем, что имя Иона (Jona, Jonas) никогда не встречается в качестве сокращения от «Йоханнес».

Напротив, слово barjonna (на аккадском и арамейском — «человек вне закона», «анархист») имеет прочные позиции. Роберт Эйслер в своей книге «Iesous Basileus ou Basileusas»[35] пишет, что это слово имеет такое значение согласно Элиезеру бен Иехуде[36]. То же утверждает Г. Дальман в своем «Арамейско-новоеврейском словаре»[37].

Подобным же образом в коптском тексте «Евангелия от двенадцати апостолов», во втором его фрагменте, пишется «Бариона», а не «Бар-Иона».

А вот различные подтверждения, содержащиеся в тексте самих канонических Евангелий.

Среди двенадцати апостолов есть некий Симон Зелот. Это греческое слово, на самом деле «zelotes» означает «рьяный», «фанатик», «последователь». Мы знаем из Иосифа Флавия. как по его «Иудейской войне», так и по «Иудейским древностям», что словом «зелоты» называли