судебного процесса. Поэтому я решил заняться частной практикой.

— Вас удовлетворяет эта работа?

— Вполне. Я с удовольствием занимаюсь юриспруденцией, — просто ответил Рик. — Это довольно сложная область, в которой много неясностей, двусмысленных толкований, сомнительных моментов. Но я нередко помогаю тем, кто попал в беду. А как вы? — резко сменил он тему. — Вас удовлетворяет ваша работа? — Черные глаза Рика смотрели на нее с дразнящей напряженностью.

Внезапно Патриция осознала, что больше не может скрывать правду. Ведь причина, по которой он пригласил ее на ужин, отпала с потерей ею работы.

— Да... удовлетворяла.

— Что вы имеете в виду? — Рик нахмурился.

— Я понимаю, это может показаться вам странным, — она вымучила улыбку, — но сегодня я ушла из «Хайтек Информейшн». Я больше не работаю там.

— Вы шутите! — недоверчиво•воскликнул Рик, однако в его глазах вспыхнуло настороженное любопытство.

— Хотелось бы. — Патриция вздохнула. — Дело в том, мистер... Рик, что теперь я не представляю для вас никакой ценности как источник информации. Мне, конечно, следовало найти способ сообщить вам об этом раньше, чтобы вы не тратили время на поездку сюда. Но я была так занята сегодня... — Патриция умолкла, почувствовав, что сейчас расплачется.

— Что случилось?

— Мне не хотелось бы говорить об этом. Давайте будем считать, что произошло недоразумение, поэтому я занимаюсь сейчас поисками новой работы.

— В этом мире действительно все движется с сумасшедшей скоростью, — с улыбкой заметил Рик. — Если бы я не налетел на вас в коридоре «Хайтек» и не пригласил сегодня на ужин, я мог вообще никогда не встретиться с вами. Можно сказать, что я сделал это в последнее мгновение.

Патриция ни на секунду не усомнилась, что он с пониманием отнесся к тому, что она не предупредила его о своем уходе из компании. Но ей была невыносима двусмысленная ситуация, в которой она оказалась. Рик молча наблюдал за ней, словно пытался понять, о чем она думает.

— Так что, как видите, — пробормотала Патриция, избегая его взгляда, — наша встреча потеряла всякий смысл. Если вы хотите отменить ужин...

Рик засмеялся.

— Я сказала что-то смешное? — рассердилась она.

— Нет-нет, ничего смешного, — заверил Рик. — Я смеюсь над тем, как мне повезло. Если бы не случайная встреча в коридоре, я даже не подозревал бы о вашем существовании. Но я сижу в вашей квартире и восхищаюсь красивой женщиной, к платью которой приколота моя орхидея. А через полчаса все мужчины в «Элеганс» будут завидовать мне черной завистью.

Патриции залилась краской.

— Значит, вы все-таки решили пойти на ужин со мной?

— Пэт, думаю, нам не стоит притворяться друг перед другом, — с улыбкой сказал Рик. — Я пригласил вас провести со мной вечер не для того, чтобы обсуждать то, что я могу сам легко выяснить в «Хайтек Информейшн». И я уверен, что вы знаете об этом. Я хотел снова увидеть вас.

Патриция робко взглянула в его умные, проницательные глаза. На красивом лице Рика отражался живой мужской интерес, который он и не думал скрывать. Патриция представила на мгновение, как он склоняется к ней, как его сильные руки крепко обнимают ее и он тянется губами к ее рту. Но она быстро прогнала видение. Что толку мечтать о сексуальных чарах мужчины, который может исчезнуть из ее жизни так же быстро, как и появился в ней?

— Я рискнул надеяться, что это желание взаимное, — продолжал Рик. — Возможно, я ошибся, что для адвоката непростительно.

— Уверена, вы прекрасный адвокат.

— Больше ничего не надо говорить. — Рик засмеялся и поднял свой бокал. — Выпьем за начало красивого знакомства?

Патриция присоединилась к нему, одновременно пытаясь справиться с неразберихой, которая происходила у нее в голове и в сердце. Не далее как сегодня днем она торопливо шагала по улицам Сити, надеясь найти работу взамен той, что потеряла не по своей вине. А сейчас у нее было ощущение, что мир — это калейдоскоп, который достаточно повернуть один раз, чтобы все изменилось на сто восемьдесят градусов. «Хайтек Информейшн» и все ее проблемы затмил мощный мужской магнетизм Рика Мейсена. Он напоминал Патриции тренированного спортсмена, готового к любому движению, которое могла потребовать от него игра. Патриция не могла притворяться, будто на нее не действует его мужская аура, потому что тело предало ее и уже посылало отчаянные сигналы в мозг.

Рик помог ей надеть пальто, и от легкого прикосновения его сильных рук по спине Патриции пробежала восхитительная дрожь. Рик Мейсен поистине был мужчиной, которой делал что хотел. Он, несомненно, привык преодолевать любое препятствие, которое стояло между ним и его желаниями. Патриция подумала, что ей следует держать с ним ухо востро.

Интимный полумрак кабинета, куда их проводил метрдотель, вряд ли был рассчитан на то, чтобы неотразимый господин Мейсен не так сильно притягивал к себе свою спутницу. Его уверенная манера поведения уже не в первый раз вызвала у Патриции восхищение.

— Вы когда-нибудь пробовали дегустационное меню в подобных ресторанах? — спросил Рик.

— Я никогда не бывала в таких местах, — смеясь, напомнила Патриция.

— Надеюсь, вам понравится. Блюдо состоит из множества мелких закусок, оно позволяет шеф-повару блеснуть перед клиентами своим искусством. Как, попробуем?

Патриция радостно кивнула.

— И легкое белое вино, — добавил Рик. — Тогда в наших желудках останется место для десерта, который здесь является настоящим произведением искусства.

— Не знаю, выдержит ли моя талия такую нагрузку, — пошутила Патриция, — но ради мсье повара я сделаю исключение.

— Вы смелая женщина! — в тон ей сказал Рик, но его блестевшие во мраке глаза скользнули по Патриции чувственным взглядом.

Патриция была потрясена разнообразием сложных блюд, которые приносил официант. Пока они наслаждались очередным произведением кулинарного искусства, официант стоял в почтительном отдалении и приближался только затем, чтобы подлить вина в их бокалы. Патриция с удивлением открывала для себя новые кушанья, и одновременно с этим она узнавала что-то новое о Рике Мейсене. Он рассказывал о себе очень просто, немного отстранение и даже с юмором. Было совершенно ясно, что, благодаря своим незаурядным способностям, он давно реализовал свои амбиции, — в нем не было ни самомнения, ни скрытого недовольства от невыполненных желаний. По словам Рика, его отец был удачливым бизнесменом средней руки до тех пор, пока послевоенный спад не вынудил его продать свое дело.

— Отец был умным человеком, но так восторгался своей продукцией, что забыл о накладных расходах и о налогах в той сложной ситуации. Экономический спад застал его врасплох, и он не смог расплатиться с долгами. Кончилось тем, что до конца своей жизни он работал на своих конкурентов, которым был вынужден продать свою фирму. Печальная участь для амбициозного человека, каким был мой отец. — Рик удрученно покачал головой. — Но эта грустная история не прошла и для меня даром, я получил хороший урок на всю жизнь. После разорения отца я дал себе слово: чем бы я ни занимался, прежде чем принять какое-нибудь решение по какому-нибудь вопросу, я должен досконально его изучить. Юриспруденция как раз является той областью, которая позволяет мне быть в курсе дела.

Патриция удивленно вскинула брови, и Рик пояснил:

— Юридическое дело — это исследовательская работа. Адвокат, если он не даром ест свой хлеб, никогда не задает вопросов в суде, если заранее не знает на них ответов. Он должен осознавать, что его свидетели так же непредсказуемы, как и свидетели противной стороны, и могут скрывать от него множество неприятных, но нередко решающих фактов. И, если адвокат не научится прикрывать свои тылы до начала процесса, он будет проигрывать дела которые по всем показателям должен выигрывать. — Рик засмеялся. — Не знаю, почему я рассказываю вам все это. Вы сами занимаетесь исследовательской работой и