Литература пожрала твои лучшие часы любви.А сколько времени, отпущенного на ласки,убито на телефон!Заносчивое сердце, призван свое поражение,отсрочь на столетие общественную радость,смирись с дождем, войной, безработицей,несправедливым распределением благ,ведь ты же не взорвешь в одиночкуостров Манхэттен.
Взявшись за руки
Перевод П. Грушко
Я не буду поэтом одряхлевшего мира.И не буду петь о мире грядущем.Я узник жизни, я смотрю на друзей.Они печальны, но очень надеются.Среди них действительность беспредельна.Настоящее — огромно, не потеряться бы.Чтобы не потеряться — возьмемся за руки.Я не буду петь о красотках, рассказывать байкио вздохах при луне, о дивных пейзажах,распространять ужасы и письма самоубийц,не сбегу на острова, не буду похищен ангелом.Мой материал — Сегодня, сегодняшнее время,сегодняшние люда, сегодняшняя жизнь.
Наше время
Перевод М. Самаева
Это время разъединенья, времярасчлененного человека.Напрасно листаем тома,странствуем и придаем себе лоск.Час вожделенный крошится на мостовую.Люди требуют мяса. Тепла. Ботинок.Мало одних законов. Лилии не родятсяиз законов. Мне имя — толпа.Я расписываюсь на камне.Исследую факты, но тебя не встречаю.Где скрываешься, время, зыбкий синтез, залогвсех моих снов, спящий свет на веранде,скрупулезная мелочь ссуды?Ни один шепоток не взберетсяко мне на плечо — поведатьо городе целых людей.Молчу, ожидаю, загадываю.Вещи, возможно, становятся лучше.И какая в них сила, в вещах!Но я-то не вещь, и я восстаю.Ищут русло во мне слова,хриплые, жесткие,гневные и упругие.Но столько дней пролежали они под спудом,что взрываются черев силу и почти потеряли смысл.* * *Это время, когда я молчу.Время смерзшихся губ, бормотанья,недомолвок, оглядокна углу, время всех моих чувствв одном: за тобой следят.Это время коричневых штори бесцветного неба, это время политики —в яблоке и в святыне, в любвии в неприязни, в обузданном гневеи в разбавленном джине,в подведенных ресницах, в зубахиз пластмассы, в изломахречи. Уравновешенность —ее мы провозглашаем.В любом переулке,
