— Я поняла вас, Тео, — сказала Марго.
Уже во время телефонного разговора Марго выбрала свой modus vivendi[69]. Здесь: план действий из трех этапов.
Во-первых: она позвонит Чиппингему и, выполняя волю Тео, потребует, чтобы в программе новостей была четко сформулирована позиция правительства Перу — оно не имеет никакого отношения к похищению. Во-вторых: она как президент Си-би-эй обратится в государственный департамент США с просьбой оказать нажим на Перу с тем, чтобы было сделано все возможное — пусть даже придется поднять на ноги армию и полицию — ради скорейшего освобождения членов семьи Слоуна. В-третьих: Си-би-эй будет регулярно информировать телезрителей об участии правительства Перу в поиске.
Почти наверняка ей придется преодолеть изрядное сопротивление, но Марго была уверена в одном: ее взаимоотношения с Тео Эллиотом и преданность интересам “Глобаник” превыше всего.
Лэс Чиппингем начал привыкать к непредсказуемости Марго, поэтому не удивился, когда она позвонила ему опять.
Предмет беседы оказался, однако, неприятно-тягостным, так как речь шла о прямом вмешательстве корпорации в содержание передач — время от времени такое случалось на всех телестанциях, но никогда не распространялось на освещение крупного события.
К счастью, в данном случае уступка оказалась возможной.
— Никто из нас и не думает сомневаться в том, что правительство Перу здесь совершенно ни при чем, — сказал шеф Отдела новостей. — Разумеется, это будет ясно из сегодняшнего выпуска.
— “Будет ясно” меня не устраивает. Я хочу, чтобы об этом было четко заявлено.
Чиппингем колебался: с одной стороны, он знал, что должен твердо отстаивать независимость Отдела новостей, с другой — он находился в сложной личной зависимости от Марго.
— Мне надо пролистать сценарий, — сказал Чиппингем. — Позвоню вам через пятнадцать минут.
— Не позднее.
Чиппингем позвонил через десять.
— Думаю, вы останетесь довольны. Вот что написал Гарри Партридж для сегодняшнего вечернего выпуска, прежде чем вылететь в Перу: “Правительство Перу и “Сендеро луминосо” уже много лет ведут друг с другом непримиримую войну. Президент Кастаньеда заявил: “Существование “Сендеро” ставит под угрозу существование Перу. Эти преступники — нож, вонзенный в мое сердце”. Мы берем “картинку” из видеотеки и даем в звукозаписи слова Кастаньеды. — В голосе Чиппингема слышались облегчение и легкая насмешка. — Гарри как будто угадал ваши мысли, Марго.
— Годится. Прочти еще раз. Я хочу записать. Повесив трубку, Марго вызвала секретаршу и продиктовала текст записки для Тео Эллиота:
“Тео, вот что войдет в сегодняшний выпуск “Вечерних новостей” в результате нашего разговора; “Правительство Перу и “Сендеро луминосо” уже много лет ведут друг с другом непримиримую войну. Президент Кастаньеда заявил: “Существование “Сендеро” ставит под угрозу существование Перу. Эти преступники — нож, вонзенный в мое сердце”.
Будут даны “картинка” и звукозапись слов Кастаньеды.
Спасибо за Ваше предложение и помощь.
Марго Ллойд-Мэйсон”.
Специальный курьер лично доставит записку в “Глобаник индастриз”.
Следующий телефонный звонок был в Вашингтон — государственному секретарю.
Всю пятницу, до выхода в эфир первого блока “Новостей” в 18.30, на Си-би- эй соблюдались особо строгие правила секретности, однако посторонние — телезрители и конкуренты, — чье любопытство Си-би-эй подогревала в течение дня, всеми правдами и не правдами старались разузнать, в чем дело. Сотрудники других теле— и радиостанций, телеграфных агентств и прессы звонили друзьям и знакомым на Си-би-эй, пытаясь — иногда без обиняков, а большей частью с помощью хитрых уловок — выведать содержание вечернего выпуска. Тем не менее секретность удалось сохранить благодаря тому, что на самой Си-би-эй о готовящейся передаче знал узкий круг людей, а компьютеры, в которые была введена информация, временно отключили от остальных.
После того как последние известия были переданы, их повторили во всем мире со ссылкой на Си-би-эй как на источник информации. Вскоре на других телестанциях будут с досадой выяснять: как же мы-то это пропустили? Что можно было сделать, а мы не сделали? Почему ты не проверил это или упустил то? Неужели никто не додумался позвонить туда-то? Как нам избежать подобных ошибок в будущем?
А пока телестанции на ходу перекраивали вторые блоки “Новостей”, вставляя в них видеоматериалы, оперативно разосланные Си-би-эй, — на кассетах красовалась надпись “предоставлено Си-би-эй”, а в редакциях газет меняли содержание первых полос завтрашних номеров. Все крупные информационные агентства, подняв на ноги своих связников в Перу, срочно высылали туда на самолетах репортеров, корреспондентов и съемочные группы.
Тем временем произошло новое важное событие. Дон Кеттеринг, возглавивший группу поиска на Си- би-эй, услышал о нем около десяти вечера, когда подходил к концу часовой спецвыпуск “Новостей”. Кеттеринг все еще сидел за столом ведущего, якобы вместе с Гарри Партриджем, хотя все комментарии Партриджа шли в видеозаписи. Норман Джегер сообщил ему новость по телефону во время короткого перерыва на рекламу. Джегер занял место старшего выпускающего, так как Рита Эбрамс вылетела в Перу из аэропорта Тетерборо час назад.
— Дон, надо срочно созвать совещание группы.
— Что-нибудь случилось, Норм? Что-то из ряда вон выходящее?
— Да, черт побери! Только что звонил Лэс. Похитители прислали в Стоунхендж свои требования и видеокассету с записью Джессики Слоун.
Глава 4
Сначала они просмотрели кассету с Джессикой. Была пятница, 22.30 вечера. В закрытом просмотровом зале телестанции Си-би-эй, предназначенном для руководства, собрались десять человек: Лэс Чиппингем и Кроуфорд Слоун; от группы поиска — Дон Кеттеринг, Норм Джегер, Карл Оуэне и Айрис Иверли; от руководства Си-би-эй в Стоунхендже — Марго Ллойд-Мэйсон, исполнительный вице-президент Том Нортандра и глава Отдела вещания Си-би-эй Ирвин Брейс-бридж; от ФБР — специальный агент Отис Хэвелок.
Если бы не стечение обстоятельств, то это собрание могло бы не состояться. Под вечер — около 19.30 — в Стоунхендж был доставлен нарочным ничем не примечательный пакет, адресованный президенту телестанции Си-би-эй. После обычной проверки службой безопасности пакет отнесли на этаж Марго Ллойд-Мэйсон, где бы он пролежал до понедельника. Однако Нортандра, чей кабинет примыкал к кабинету Марго, задержался на работе и задержал обеих секретарш. Одна из них, получив пакет, вскрыла его. Поняв всю важность его содержимого, она сообщила о нем Нортандре, который позвонил Марго в “Уолдорф”, куда та была приглашена на прием в честь президента Франции.
Марго примчалась в Стоунхендж, где вместе с Нортандрой и Брейсбриджем — его тоже вызвали — ознакомилась с видеокассетой и сопроводительным документом. Все трое пришли к единодушному решению — немедленно ввести в курс дела Отдел новостей и провести совещание в главном здании Си-би-эй.
За несколько минут до начала совещания Брейсбридж, в прошлом шеф Отдела новостей, отвел Кроуфорда Слоуна в сторону.
— Знаю, как тебе трудно, Кроуф, и потому должен тебя предупредить: на кассете есть звуки, которые даже мне было тяжело слышать. Поэтому, если хочешь, сначала посмотри пленку один, а мы подождем снаружи.
Кроуфорд Слоун прибыл из Ларчмонта вместе с агентом ФБР Отисом Хэвелоком, торчавшим у него в доме, когда Кроуфа по телефону известили о том, что получена видеозапись Джессики. Слоун покачал головой:
— Спасибо, Ирвин. Я буду смотреть вместе со всеми. Дон Кеттеринг дал команду механику, сидевшему у задней стены:
— Можно начинать.
Свет в просмотровом зале медленно погас. И почти сразу же на большом, высоко поднятом телеэкране замелькали белые крупинки на черном фоне — так всегда бывает, когда пускают пустую пленку. Но
