помимо запланированной работы, обрушилась груда непредвиденных дел.
Как обычно, в 6 часов утра программу открыла передача “Для тех, кто рано встает”. В этом, как и в других выпусках в течение дня, реклама Си-би-эй чередовалась с коммерческими роликами. А реклама Си- би-эй на этот раз представляла собой записанное на пленку выступление Партриджа:
“Сегодня вечером.., в выпуске “Вечерних новостей” Си-би-эй вы услышите исчерпывающий рассказ о неожиданно новом повороте в развитии событий, связанных с похищением семьи Кроуфорда Слоуна. В 21.00 по времени Восточного побережья и в 19.00 по времени Срединной полосы в эфир выйдет часовой Спецвыпуск новостей “Угроза телевидению: похищение семьи Слоуна”.
Не пропустите сегодняшние “Вечерние новости” и часовой Спецвыпуск”.
У телестанции были все основания поручить рекламное выступление Партриджу — он был постоянным ведущим новостей, относящихся к похищению семьи Слоуна. Кроме того, его появление на экране имело скрытый, дополнительный смысл — создавалась иллюзия, будто он в Соединенных Штатах, хотя к шести утра он провел в Перу уже восемнадцать часов.
Лэс Чиппингем прослушал эту рекламу за завтраком, который соорудил на скорую руку в своей квартире на Восемьдесят второй улице. Шеф Отдела новостей спешил, зная, что сегодня целый день придется крутиться; в окно кухни он увидел лимузин Си-би-эй с шофером, который ждал его у дома. Лимузин напомнил ему об указании Марго Ллойд-Мэйсон: когда они впервые встретились, она рекомендовала ему ездить на такси, — плевать он хотел на ее рекомендации. Однако он обязан ставить Марго обо всем в известность — на это уже не наплюешь, — а она скорее всего тоже слышала рекламу; он сразу же позвонит ей из своего кабинета.
Но Марго его опередила.
Как только он сел в машину, шофер протянул ему телефонную трубку, в которой тут же раздался ее лающий голос:
— Что это за новый поворот в развитии событий, и почему мне ничего не известно?
— Все это свалилось как снег на голову. Я собирался позвонить вам из своего кабинета.
— Телезрителям почему-то сообщили. А я могу и подождать?
— Марго, телезрителям пока никто ничего не сообщал, им придется терпеть до вечера. Вам же все будет доложено, как только я доберусь до своего рабочего стола, — по этому телефону говорить опасно.
В наступившем молчании он слышал ее тяжелое дыхание.
— Позвоните сразу, как придете.
Примерно через пятнадцать минут, вновь связавшись с президентом телекомпании и членом совета директоров концерна “Глобаник”, Чиппингем начал:
— Мне есть что рассказать.
— Так не тяните же!
— Если смотреть с вашей колокольни, то все совершенно замечательно. Кое-кому из наших сотрудников удалось вытащить на свет несколько потрясающих фактов, которые сегодня вечером наверняка привлекут к нашей программе самое большое число телезрителей за всю историю Си-би-эй, соответствующим образом подняв рейтинг. К сожалению, для Кроуфа их не назовешь утешительными.
— Где его семья?
— В Перу. В руках “Сендеро луминосо”.
— В Перу?! Вы абсолютно уверены?
— Как я только что сказал, над этим работали самые опытные из наших сотрудников, в первую очередь я имею в виду Гарри Партриджа, и то, что они выяснили, выглядит убедительно.
Однако реакция Марго при упоминании о Перу — испуг, смешанный с удивлением, — насторожила Чиппингема, натолкнув его на мысль, что это неспроста.
Она резко сказала:
— Я хотела бы поговорить с Партриджем.
— Боюсь, это невозможно. Он в Перу со вчерашнего дня. Мы надеемся получить от него свежие новости для передачи в понедельник.
— К чему такая спешка?
— Это телестанция новостей, Марго. Мы всегда так работаем. — Вопрос его озадачил. Как, впрочем, и нотки неуверенности, даже нервозности в голосе Марго. Поэтому он спросил:
— Мне показалось, вас встревожило упоминание о Перу. Не могли бы вы объяснить, в чем дело?
Марго замолчала, она явно колебалась — отвечать или нет.
— Совсем недавно “Глобаник индастриз” заключила в Перу крупную сделку. На карту поставлено многое, поэтому очень важно, чтобы наш союз с перуанским правительством оставался прочным.
— Смею заметить, что телестанция Си-би-эй не заключала никакого союза — прочного или зыбкого — с правительством Перу, равно как и с любым другим правительством.
— Си-би-эй — это “Глобаник”, — раздраженно парировала Марго. — Раз “Глобаник” имеет обязательства перед Перу, значит, их имеет и Си-би-эй. Когда вы уясните эту простую истину?
Чиппингему хотелось воскликнуть: “Никогда!” Но он знал, что не может себе этого позволить, потому сказал:
— Прежде всего мы являемся службой новостей, и наша задача правдиво освещать события. Замечу также, что правительство Перу здесь ни при чем — семью нашего ведущего похитила организация “Сендеро луминосо”.
В уголке сознания Чиппингема пульсировал вопрос: неужели этот разговор — явь? Что тут делать — плакать или смеяться?
— Держите меня в курсе дела, — сказала Марго. — В случае любых изменений, особенно если речь идет о Перу, докладывайте незамедлительно, не дожидаясь, пока пройдут сутки.
Чиппингем услышал щелчок, и связь прервалась…
Марго Ллойд-Мэйсон сидела в задумчивости в своем элегантном кабинете в Стоунхендже. Как ни странно, на сей раз она не знала, как быть дальше. Стоит ли звонить председателю правления “Глобаник” Тео Эллиоту или нет? Она вспомнила его предостережение насчет Перу на встрече в клубе “Фордли Кэй”: “Я не хочу, чтобы наши и без того хрупкие отношения с правительством Перу каким- либо образом осложнились и величайшая сделка века была бы поставлена под угрозу”.
В конце концов она решила, что должна поставить его в известность. Лучше, чтобы он услышал новости из ее уст, чем из телепередачи.
Эллиот отнесся к ее рассказу на удивление спокойно.
— Ну что ж, если похищение совершила эта шайка “Сияющий путь”, по-моему, умолчать об этом невозможно. Но не забывайте, что правительство Перу здесь совершенно ни при чем: “Сияющий путь” — его злейший враг. Проследите за тем, чтобы эта мысль отчетливо прозвучала в ваших передачах.
— Я об этом позабочусь, — сказала Марго.
— Можно пойти еще дальше, — продолжал Тео Эллиот. — Это происшествие дает нам шанс выставить правительство Перу в выгодном свете, и Си-би-эй не должна этот шанс упустить.
Слова Эллиота привели ее в замешательство.
— Каким образом?
— Правительство Перу сделает все возможное, чтобы найти и освободить похищенных американцев. Их усилиям следует воздать должное — пусть репортажи нашего телевидения будут оптимистическими. Я позвоню президенту Кастаньеде и скажу: “Смотрите, как мы превозносим вас и ваше правительство!” Это поможет нам, когда дело дойдет до последних деталей в сделке между “Глобаник файнэншл” и Перу.
Здесь даже Марго засомневалась:
— Тео, я не уверена, что стоит заходить так далеко.
— Так будьте уверены! Я знаю, о чем вы подумали: мы-де оказываем нажим на средства массовой информации. — Голос председателя “Глобаник” зазвенел. — Господи, Боже мой! Разве не мы владельцы этой чертовой телестанции?! Не мешает напомнить вашим подчиненным, что телевидение — это бизнес, а значит, никуда не денешься ни от конкуренции, ни от погони за прибылями, по душе им это или нет; кстати, именно поэтому они получают свои баснословно высокие гонорары. Не нравится — убирайтесь, третьего не дано.
